Прибыв в отдел, Костин снова приказал доставить к нему Лукича.
– Старик! Спасибо тебе, мы нашли эту взрывчатку.
Арестованный посмотрел на возбужденное лицо Костина.
– Ты зачем меня вызвал, начальник? Думаю, не для того, чтобы сообщить мне эту новость и объявить благодарность.
– Ты прав, старик. Скажи, где залег Лесник. Вот ты сказал, что он отправился в областной центр, но он там никого не знает. Ему нужна там лежка.
Судя по выражению лица старика, в нем явно боролись два чувства и сейчас, Александр не торопил его с ответом.
– Я бы тебе сказал, начальник, но не хочу подставлять под топор власти человека, который даже не подозревает, кто этот человек. Грех на душу не хочу брать, пойми меня правильно.
– А если я дам тебе честное слово, ты поверишь мне? – спросил его Костин.
Лукич промолчал. Было ясно одно, что он просто не доверял этому офицеру, который сидел напротив него.
– Старик, мы все равно найдем его, найдем и место, где он скрывался. Ты все равно не спасешь своего знакомого. Единственный вариант – ты называешь адрес этого человека, а я в свою очередь обещаю тебе, что этот человек останется на свободе. Как тебе подобный расклад.
Лукич продолжал молчать. Костин достал папиросы и закурил.
– Кури, старик.
Арестованный взял в рот папиросу и закурил. Он сделал глубокую затяжку и выпустив струю дыма в потолок, произнес:
– Пиши начальник, улица 10 лет Октябрьской революции, дом шесть. Там проживает моя знакомая, зовут ее Павлова Арина Семеновна. Считай, что я тебе поверил. Посмотрим, кое твое честное слово.
Смяв папиросу в пепельнице, Лукич поднялся с табурета и молча, направился к двери.
***
Костин сидел в кабине полуторки и вспоминал свой непростой разговор с полковником Носовым.
– Товарищ полковник! Позвольте мне самому довести это дело до логического конца. Дайте мне возможность ликвидировать Лесника….
– Что у тебя больше нечем заняться? Костин здесь оперативников достаточно, они справятся самостоятельно. То, что ты сделал – здорово, так и работай дальше.
Александр отчетливо слышал, как тяжело дышит полковник, как старается подобрать нужные ему слова, чтобы убедить Костина, в отсутствии необходимости приезжать в областной центр.
– Товарищ полковник! Я обещал арестованному Лукичу, что Павлова, у которой квартирует Лесник, не будет репрессирована.
– Что это значит, Костин. Как ты мог дать подобное обещание?
– Если бы я не дал честное слово, он бы не сообщил мне адрес. Поэтому, я прошу вас позволить мне самому реализовать полученную оперативную информацию.
Они говорили еще минут двадцать, если не больше и в результате Костину все же удалось убедить начальника Управления о необходимости личного участия в реализации этого оперативного дела.
Сейчас Костин мысленно представлял удивленное лицо Лесника, когда он войдет в дом.
«Интересно, что он предпримет? Попытается оказать активное сопротивление или просто смериться со своим поражением. Едва ли, он просто так статься, ведь он хорошо понимает, что его ожидает, следовательно, он предпочтет активное сопротивление».
Легкий летний ветерок приятно ласкал лицо Александра. Он, словно сказочный герой, бесконечными ночами шептал ему свои бесконечные сказки, рассказывая обо всём, что слышал от звезд и облаков, о прошлом и о будущем, о нас и о нежности… Костин высунул руку из кабины и ветерок, словно живое существо, стал бороться с его сильной рукой, стараясь согнуть его руку.
Заметив его движение, Захаров улыбнулся. Никто из них не знал, что их ожидает в городе, и поэтому каждый из них радовался теплу и жизни по-своему.
– Чего улыбаешься? – спросил водителя Костин.
– Смотрю я на вас, товарищ капитан и думаю, кругом война, горе, а этот боевой капитан, орденоносец по-прежнему радуется каждому дню, каждому мгновению жизни.
Костин повернулся лицом к Захарову.
– Ты прав, сержант. Пока человек жив, он не может не радоваться солнцу, ветерку, улыбке человека. Война чужда природе человека, приносит много горя, но даже и в это время любой живой человек поет славу жизни.
– Чудной вы, товарищ капитан.
Вдали показался город.
***
– Арина Семеновна, вы знаете, вот живу у вас третьи сутки и до сих пор не встал на учет в комендатуре. Вот сейчас собираюсь на улицу и немного боюсь, а вдруг меня задержит комендантский патруль. Не хочу неприятностей. Вы, Арина Семеновна, не посмотрите, дорогая, не ошиваются ли около дома эти патрули.
Женщина вытерла о передник руки и молча, вышла из дома. Вскоре она вернулась.
– Можете идти, никаких военных около дома нет, а на учет встать нужно.