Однако положение постепенно исправлялось. Уже в середине июня 1942 г. НКВД Крымской АССР докладывало в Москву следующее: «Активную разведывательную работу проводила морская разведка, состоящая в основном из русских белогвардейцев-эмигрантов, которые вербовали также агентуру для заброски на Кубань, Кавказ, даже перевербовывали нашу агентуру, забрасываемую из Таманского полуострова в Керчь»[752]. Далее перечислялись эмигранты, прибывшие в Крым из Болгарии в составе немецких разведорганов. Эту информацию дала при опросе чекистами жительница Керчи М.Постникова.
В указанной докладной записке приведён факт, важный с точки зрения организации противодействия немецким спецслужбам, в частности военно-морской разведке. Ещё в начале декабря 1941 г. крымские чекисты перебросили с Кубани на Керченский полуостров разведгруппу из пяти человек. Один из них, В.Белозерец, будучи арестован морской разведкой противника, выдал всю группу, и вскоре наши агенты были расстреляны. Белозерца немцы перевербовали и перебросили на Кубань со шпионским заданием. Военными контрразведчиками 51-й армии он был разоблачён и после подробных допросов предан суду военного трибунала и приговорён к высшей мере наказания[753].
Полевой отдел 5-го управления НКВД СССР 10 января 1942 г. перехватил и расшифровал телеграмму начальника морской разведывательной команды Чёрного моря («Марине айнзатцкомандо дес Шварцен Меере») корвет-капитана Роота, использовавшего псевдоним Сирр. В документе говорилось об устройстве немцами подводной станции подслушивания кабельных линий связи Азово-Черноморского бассейна. Более того, конкретно указывалось, что перехватывались даже переговоры командования Приморской армии с Генеральным штабом РККА. В этом деле немцам помогал заведующий кабельной базой Керчи и несколько его подчинённых. В ходе проведения разыскных мероприятий чекисты арестовали 13 человек из этой группы. Двое немецких пособников были приговорены к расстрелу, остальные получили многолетние сроки лишения свободы[754].
В 1942-м — начале 1943 г. военные контрразведчики Крымского (с мая 1942 г. Северо-Кавказского) фронта и Черноморского флота в контакте с чекистами Крыма и Кубани выявили и арестовали несколько десятков агентов немецкой военно-морской разведки. Материалы их допросов, а также данные зафронтовых агентов и информация полевого отдела 5-го управления НКВД СССР позволили достаточно полно вскрыть структуру и направления деятельности НБО. Настало время проведения активных мероприятий, направленных на морскую спецслужбу противника.
Особый отдел Северо-Кавказского фронта взял на себя основную роль в противодействии НБО. 13 апреля 1943 г. было подготовлено постановление о заведении агентурного (в некоторых документах агентурно-следственного. — А.З.) дела под условным названием «Акулы»[755].
Через два дня постановление утвердил начальник ОО CКФ комиссар государственной безопасности Михаил Ильич Белкин. Поскольку непосредственно он и инициировал заведение дела «Акулы», лично контролировал работу по нему и в ряде случаев участвовал в разработке агентурно-оперативных мероприятий, то считаю необходимым кратко рассказать об этом профессионале своего дела. Заинтересованный читатель может более подробно ознакомиться с его биографией в справочнике «Кто руководил органами госбезопасности 1941–1954»[756]. Здесь приведу лишь некоторые факты. В 18 лет М.Белкин пришёл на работу в особые отделы. Прошёл многие ступеньки по служебной лестнице, начиная с уполномоченного особого отдела 16-й армии. В 1930–1933 гг. находился по линии чекистской разведки в Китае и Иране, далее работал в иностранном отделе ОГПУ. В начале Великой Отечественной войны возвратился в военную контрразведку и был назначен начальником особого отдела корпуса на Южный фронт. В середине 1942 г. М.Белкин — уже заместитель начальника 00 НКВД Крымского, а затем Северо-Кавказского фронта. С января 1943 г. он возглавил этот чекистский коллектив, а потом — Управление «Смерш» Приморской армии. За период войны и в первые послевоенные годы был удостоен десяти орденов, в том числе награждён двумя орденами Ленина и шестью Красного Знамени. В 1951 г. он был безосновательно арестован по обвинению в мифическом «сионистском заговоре в МГБ» и провёл под следствием более двух лет. После освобождения из-под стражи до конца своей жизни трудился на автозаводе имени Лихачёва водителем-испытателем.
754
Там же. Пособники оккупантов в деле устройства пункта подслушивания советских морских кабельных сетей А.Васютинский и М.Константинов были арестованы нашей контрразведкой и трибуналом Северо-Кавказского фронта приговорены к высшей мере наказания.
756
Петров Н.В. Кто руководил органами госбезопасности, 1941–1954 гг. Справочник. М.: Звенья, 2010. С. 188–189.