Сторонники реставрации монархии в России хорошо понимали, что без поддержки внутри страны их планы обречены на провал. Поэтому они были внутренне готовы и сами искали возможности установить контакты с монархическим подпольем в РСФСР. Советская контрразведка «учла» эти пожелания и сделала первый ход.
С целью внедрения в эмигрантские монархические группировки к сотрудничеству с ГПУ был привлечен дворянин по происхождению, ответственный работник Наркомата внешней торговли A.A. Якушев. При выборе исполнителя на роль курьера между МОЦРом и монархической эмиграцией на Лубянке, вероятно, учли, что в характере русского дворянина важнейшая черта — это служение Отечеству. В какой-то мере ментальность «служивого» сословия и вообще людей такого сорта объясняют слова другого человека, принявшего предложение сотрудничать с НКВД, полковника польской армии Леопольда Окулицкого: «Будет Польша красной — хорошо, пусть будет, лишь бы только была»[117].
К началу 1920-х годов противостояние «красные-белые» пошло на спад. Все хотели одного — мира. И в эмиграции, и в новой России понимали, что большевики представляют из себя единственную и реальную власть в стране, как следствие — сотрудничество с Советами не воспринималось как предательство «классовых интересов». Пореволюционные течения, такие, как «сменовеховство» и «евразийство», способствовали осознанию эмигрантами того, что Россия не погибла, а значит, есть надежда на ее возрождение и возвращение на Родину. Все это, возможно, повлияло на согласие Александра Якушева пойти на сотрудничество с советской контрразведкой.
По заданию ГПУ он внедрился в эмигрантские монархические круги и установил постоянную связь с великим князем Николаем Николаевичем, председателем РОВСа П.Н. Врангелем и председателем Высшего монархического совета Н.Е. Марковым. Авторами идеи создания МОЦРа были известные чекисты В.Р. Менжинский, А.Х. Артузов, B.C. Кияковский, В.А. Стырне, Н.И. Демиденко и другие сотрудники КРО ГПУ/ОГПУ. Формально МОЦР возглавлял хорошо известный в эмигрантских кругах, оставшийся в Советской России бывший царский генерал A.M. Зайончковский.
Подлинный же «штаб» подпольной организации располагался на пятом этаже дома № 2 на Большой Лубянке. В результате операции «Трест» к концу 1920-х годов ОГПУ удалось глубоко внедриться в эмигрантские военно-политические организации, контролировать активность РОВСа, своевременно пресекать диверсии и террористические акты на территории СССР. Фактически активные действия советской контрразведки сорвала планы по развязыванию очередной кровавой авантюры в России.
Заметим, что эта операция проведена ОГПУ исключительно гуманно, с минимальными человеческими жертвами, но нанесла значительный урон планам военизированных белоэмигрантских организаций организовать массовый террор в России. Об этом же писал один из невольных участников операции В.В. Шульгин: «Резюмируя деятельность „Треста“ относительно эмиграции, нужно признать, что Федоров-Якушев и компания, если верили Опперпуту, фантастически ловко многих из нас одурачили. Но тут же надо признать и другое, что деятельность этой „легенды“ относительно русской эмиграции не была кровожадна. На душе ее лежит гибель Сиднея Рейли и то, если верить Опперпуту, с некоторыми смягчающими обстоятельствами. Из русской же эмиграции, насколько я знаю, не погиб никто. „Трест“ аккуратно возвращал знатных и незнатных путешественников обратно в эмиграцию[118], находя, по-видимому, особое удовольствие в этом издевательстве над проницательностью доверчивых людей, которые летели, как бабочки на огонь, на немеркнущий огонь России…»[119].
В результате действий чекистов была парализована не только террористическая, но, по существу, любая другая военная активность эмигрантских кругов, не потерявших надежд силой оружия свергнуть большевистский режим в России. А это означало, что были спасены десятки, а может быть, и сотни тысяч жизней наших соотечественников. Различие же между «провокацией» и «чекистской комбинацией» убедительно показал в фильме «Доверие и вероломство» из документального сериале «Мифы без грифа» известный историк спецслужб A.A. Зданович. При таком подходе «Трест» предстает не грандиозной провокацией, а высокогуманной акцией (пусть это и звучит парадоксально!), предотвратившей очередное кровопролитие в многострадальной России.
117
118
Например, так же как и В.В. Шульгин, беспрепятственно вернулся после нелегальных поездок в Советскую Россию известный «евразиец» П.Н. Савицкий.
119