— Какой маяк? Я вас не понимаю, — взволнованно ответил машинист.
Назвавший себя комендантом приказал двум солдатам с винтовками взобраться на тендер и штыками проковырять уголь в поисках радиопередатчика. Бойцы узкими штыками лопатили антрацит минут десять, но, естественно, ничего не нашли. Тогда он приказал механику отойти в сторону и встать у ствола огромной сосны.
— Помощник, ты поведешь паровоз. А предатель здесь же будет расстрелян, — гаркнул командир. Он подозвал одного из бойцов и приказал ему совершить акт наказания — привести приказ в исполнение.
По рассказу отца, он стал прощаться с жизнью. В голове пробегали воспоминания сурового детства с безотцовщиной (мой дед погиб после ранения на фронте в 1916 году) и голода тридцатых годов. Волновался за судьбу жены и годовалого сына-первенца. Солдат загнал патрон в патронник своей винтовки… И тут неожиданно прогремело три сухих пистолетных выстрела. К месту судилища бежал какой-то неизвестный командир, размахивая пистолетом. С ним рядом находилось еще несколько военнослужащих.
— Прекратить самосуд… Механик с бригадой немедленно в будку. Срочно отправляемся, — командовал прибывший военный. Коменданта он арестовал, а солдаты убежали в лес. Как потом выяснилось, спас от гибели отца чуть ли не «особист эшелона». Паровознику несколько раз доводилось видеть его на остановках. По прибытию состава в Киев в ходе бесед с военным контрразведчиком отец так и не выяснил, кем же был назвавший себя комендантом, немецким диверсантом или злостным паникером… Но все равно он благодарил не столько судьбу, сколько конкретного человека — армейского чекиста, спасшего его, невиновного, от глупой смерти.
А потом были дороги войны, доведшие его с паровозами до Сталинграда, где ему и его коллегам приходилось доставлять на передовую боевую технику, личный состав, боеприпасы, продовольствие, а возвращаться с немецкими, итальянскими, румынскими и из других стран военнопленными. Всю войну отец провел в незащищенной от осколков и пуль паровозной будке. Под Городищем, в районе железнодорожной станции Разгуляевка, он потерял своего помощника, которому влетевший осколок величиной с совковую лопату отсек голову…
28 июля 1942 года был обнародован приказ Сталина № 227, известный теперь под названием «Ни шагу назад!», требовавший прекратить беспорядочный отход советских войск на южном участке фронта в направлении Сталинграда и Северного Кавказа. Маршал Советского Союза И.Х. Баграмян писал, что «этот приказ имел непосредственное отношение и к военным железнодорожникам, вступившим в неравные поединки с авиацией и диверсантами противника, а подчас и с наступающими полевыми войсками вермахта. Ни при каких обстоятельствах машинист, стрелочник, путеец или диспетчер не имел права покинуть свое рабочее место — боевой пост, и был обязан, зачастую ценой своей жизни, обеспечить бесперебойную работу стальных магистралей, своевременную перевозку войск и доставку грузов, а при необходимости и предпринять все меры для спасения подвижного состава, пассажиров и грузов».
После твердыни на Волге у него была работа-служба в районе Ростовской освободительной операции и на Курской дуге. И января 1944 года он с войсками 13-й армии 1-го Украинского фронта в ходе наступательной Житомирско-Бердичевской операции прибыл в город Сарны. Войскам, участвовавшим в боях за освобождение этого полесского города, приказом Верховного Главнокомандующего И.В. Сталина от 12 января того же года была объявлена благодарность, а в Москве дан салют двенадцатью артиллерийскими залпами из 124 орудий.
Именно в один из январских дней 1944 года начальник политотдела отделения железной дороги подполковник Маневич вызвал отца на беседу.
— Степан Петрович, как вы смотрите, чтобы продолжить войну с немчурой и ее прихвостнями в местном депо. Вы по документам работали здесь с 1939-го по 1941 год. Профиль дороги знаете, а фашистов Красная армия добьет и без нас.
— Мы носим погоны, приказ есть приказ, — ответил паровозник, имевший звание «инженер — лейтенант тяги».
— Ну, вот и хорошо. Стране нужны именно тут такие специалисты.
Так отец вновь стал работать в депо станции Сарны.
Многие железнодорожники СССР после окончания войны снова были направлены в локомотивные депо сначала Ковельской, а потом Львовской железной дороги для очередного послевоенного восстановительного этапа транспортной «чугунки».
Помню коллег отца по паровозному депо станции Сарны, участников недавней войны: Василия Валяева из Брянской области, Александра Панова из Ярославской, Ведерникова из Москвы, Солошина из Сибири, Песцова из Ленинграда и других. Ехала снова по комсомольским путевкам молодежь. Были и такие, кто работал здесь еще в довоенный период из числа санитарок, медсестер, врачей, библиотекарей, машинисток и других специальностей. И вот на эти земли после польского геноцида, немецкой оккупации пришла третья беда — воинствующий украинский национализм в виде самостийников бандеровского окраса, которые верой и правдой служили нацистам. Конец роковых-сороковых и начала клятых-пятидесятых окрасился не только кровью невиновных «восточников», прибывающих на помощь Полесью, но и самих полещуков.