— Мы не хотели ее убивать, — закричал Бейсболист. — Только припугнуть.
— Именно поэтому вы взяли с собой бейсбольную биту и ружье, — неумолимо уточнил я.
Парень посмотрел на меня.
— Это были вы, — дошло до него.
Я с улыбкой поклонился — чуть-чуть, едва уловимым движением головы. Улыбка моя парня испугала.
— Да, не хотели! — закричал он и, вспомнив, сам тут же перешел на шепот: — Нам сказали только припугнуть. Мы должны были покрутить там все немного: посуду побить, мебель поломать.
— А ружье?
— Это этот взял… Слизняк, — с презрением процедил сквозь зубы Хейно. У них с толстяком отношения явно были не на высоте. — Да он и стрелять-то толком не умеет.
— Да? — удивился я, вспомнив пару пуль — пуль, не дробовых зарядов, посланных в меня совсем не новичком. — Мне так не показалось.
— Это не он стрелял, — выпалил Хейно и тут же пожалел об этом.
— А кто же? — мирно спросил я, хотя по его сникшему виду и так все стало понятно. — Ладно, я не злопамятный.
Кудинову надоело стоять без дела.
— А когда первая атака была отбита, вы выследили хозяйку в Таллине и взорвали ее, — перешел он к следующему эпизоду.
— Я никого не убивал! — крикнул Хейно.
— Тс-с, не кричи, — сказал я. — Ты имеешь в виду, что не ты подложил в багажник такси бомбу и не ты нажимал на кнопку?
По тому, как застыло лицо парня, я понял, что такси взорвали они. Человеком в куртке мог быть тот, здоровый, который потом пересел к ним с толстяком в угнанный джип.
— Я не понимаю, о чем вы говорите, — пробормотал он.
— Точно не понимаешь? — спросил я. — Это ведь для тебя вопрос жизни и смерти.
— Я больше ничего вам не скажу, — твердо сказал Хейно. — Только я никого не убивал.
Понятно. Одно дело припугнуть старушку, другое — взорвать ее вместе с таксистом, совершенно посторонним человеком.
— Дело твое, — произнес я голосом хладнокровного киллера. — Хотя это благородно — дать шанс своему товарищу.
Хейно еще что-то мычал, когда я вставлял ему в рот кляп и заматывал его скотчем. Это вряд ли были признания — скорее проклятия.
Лешка отволок парня в коридор, прочерчивая задними ножками полосы на полу. Полосы от стула толстяка, который он тащил за собой на обратном пути, были глубже.
— Не кричать, просто отвечать на вопросы, — предупредил я.
Прыщавое лицо парня было мокрым от пота. Он кивнул, и я сорвал с его головы скотч.
— Сначала проверим, хочешь ли ты говорить правду, — сказал я. — Кто подкладывал бомбу в багажник такси? Тот, здоровый? — Я мотнул головой в сторону коридора.
Толстяк согласно кивнул.
— А кто сидел за рулем джипа?
Парень замычал, и я вытащил у него изо рта кляп.
— Прости.
— За рулем сидел Хейно. — Кивок в сторону коридора. — Ну, тот, с кем вы сейчас говорили.
— А ты что делал? Нажимал на кнопку?
Парень судорожно замотал головой:
— Нет. Я — нет. Мы — нет.
— Вы — нет? — грозно вмешался Кудинов. — Что-то я тебя, парень, перестаю понимать.
— Это не мы, не мы, — затараторил толстяк. — Мы просто были в джипе.
— Подожди, — напомнил я. — Когда вы на днях, вернее, ночью приехали сюда, вы трое подошли к дому, а в машине сидел еще один человек. Это он был?
Лицо толстяка перекосилось, и он зарыдал.
— Теперь уже все равно, — мычал он сквозь слезы и сопли. — Теперь мы все равно трупы. Не вы нас убьете, так он.
— Кто он? — потребовал ясности Кудинов. — Фамилия, имя, род занятий?
— Я не знаю, — в голос заревел толстяк. — Его зовут Юри. Он стал старшим нашей группы, когда было решено… Ну, когда…
— Юрий? Он что, русский? — спросил Кудинов.
— Нет, он эстонец. У нас тоже есть такое имя — Юри. Я не знаю, откуда он взялся. Он раньше воевал, наверное, на Кавказе.
Это было похоже на правду. Когда от предупреждений и угроз было решено перейти к действиям, трем юнцам-энтузиастам дали старшего, человека с опытом. Я вспомнил, с каким мастерством той ночью машина нападавших развернулась почти на месте. Так вот, сначала этот Юри пытался не светиться, но когда ночное нападение закончилось провалом, он решил воспользоваться боевым опытом. В первую чеченскую кампанию против российских войск воевало много прибалтов: снайперов, подрывников… Вот тут-то его знания и пригодились.
— И где теперь искать этого Юри? — спросил Кудинов.
— Откуда мне знать? — в голос ревел парень.
— Тише ты, не ори! — прикрикнул я на толстяка. — Вы где с ним встречались?
— Он живет за железной дорогой, мы за ним туда однажды заезжали.