Шляпа: Да, но нужны доказательства, понимаете?
Рубашка: Зачем? Мы и так ему верим!
Шляпа: Кроме того, поступок был совершён давно, в доталонный период. Я считаю, что можно с учётом давности содеянного закрыть процесс.
Пальто: Нет, так нельзя. Всякое преступление должно иметь своё возмездие.
Полная: Должно, обязательно должно!
Рубашка: Хватит разговоров! Наказание должно быть самым суровым! Смерть безбилетнику! Прав, прав старик, прощать ничего нельзя, иначе мы всё потеряем! Как я их ненавижу, этих безбилетников, я бы бомбу на них сбросил, а иначе порядка не будет! Уни-чтожить, всю эту мразь уничтожить надо! Полтора года его искали! Где он был, чем занимался?
Шляпа: Это не имеет отношения к рассматриваемому вопросу.
Полная: Там видно будет, имеет или не имеет. Ну… Так, кто же ещё? Молодой человек, вы бы сказали... От лица молодёжи.
Молодой человек: Что же я скажу?
Полная: Да от лица молодёжи! Это же просто! Осуждаем, мол, порицаем и так далее.
Молодой человек: Я не знаю… Вы мне скажите, что надо сказать, я и скажу…
Полная: Осуждаем, испытываем чувство негодования, протестуем, требуем…
Кепка: Протестовать не обязательно. Против чего тут должна молодёжь протестовать? Проблема выходит за рамки сугубо молодёжных.
Полная: Да пусть говорит, от лица молодёжи всегда кто-нибудь говорит.
Кепка: Социокультурный фон тут необязателен, хотя… ежели протест обозначить как контрпротест, как форму протеста… Социоконтекст! Срез! Миграция феминизма! Идеи зла невольного! Вотеуро… мерамба… Могиль донс! Мобиль!
Полная: Чего?
Кепка: Нарушения… общепринятые правила бытовизма, общежитие… Да, тогда чувство возмущения оправдано и даже квазинатурально!
Молодой человек: Так чего говорить-то? Научите, я же молод…
Полная: Научим, сынок, научим. Ты скажи: против нарушений, ну и… возмущение…
Молодой человек: Против нарушений и возмущение…
Полная: Молодец! От лица, главное, не забудь…
Молодой человек: От лица? А, ну да… Значит так: мы, молодёжь, от лица молодёжи, испытываем чувство возмущения, осуждаем, требуем, протестуем против нарушений. Мы.. бытовые… от лица с негодованием…
Полная: Ладно, хорошо.
Купальник: Я тоже хочу сказать!
Полная: Пожалуйста. Всем можно. А вы что, тоже от лица молодёжи?
Купальник: Я не от лица, я от тела молодёжи! От тела – молодого, красивого, свободного молодёжного тела! Эй вы слушайте: только любовь, только секс спасут человечество, всё остальное – гнусные выдумки политиков и реакционеров! Долой ханжей! Да здравствует неформальное, искреннее соитие!
Худая: Оделась бы, бесстыжая!
Пальто: Она очаровательна! Какая первозданная непосредственность! Какая первобытно-эмоциональная подлинность чувств!
Купальник: Вступайте в ряды общества всеобщего совокупления! Здесь никто у вас не потребует взносов, вместо них вы отдадите свободную наготу ваших тел! Давайте, начнём сегодня, сейчас, все вместе! Братья и сёстры, идите ко мне, ко мне!
Полная: Прекратите! Это пропаганда порнографии!
Купальник: Я – женщина мира! Я хочу принадлежать всему человечеству! Чего же вы ждете? Ко мне, хоть кто-нибудь сюда, ко мне!
Смятение, шум. Появляется Режиссёр и съёмочная группа.
Режиссёр: Внимание! Позвольте представиться! Я – режиссёр, сейчас наша съемочная группа будет снимать художественно-документальный фильм, сериал о безбилетнике, о суде над ним. Стоит ли мне объяснять актуальную злободневность избранной нами темы? Нет, не стоит. Ещё совсем недавно, вчера и позавчера, мы и мечтать не могли, что когда-нибудь будем открыто говорить об этой жесточайшей социальной язве. А ведь она существует. Существует и разъедает. Давайте же будем говорить о ней открыто, поэтому-то, кстати, жанр нашего фильма – сочетание вымысла и документа, факта! Итак, вы продолжаете ваш процесс, а мы сейчас сделаем несколько маленьких перестановочек… вот вы встаньте сюда, так… вы – здесь, а вы – подвиньтесь немножко левее…
Худая: То театр приезжал, а теперь ещё кино.
Полная: Но мы уже давно начали!