— Интересно, как к этому отнесется Его Императорское Величество? — задумчиво спросил Казнаков.
— Я полагаю, что положительно. Турецкие военнопленные до сих пор что-то строят на Кавказе. Не все, конечно, но свыше сорока процентов все еще не амнистировано. А ведь прошло больше шести лет. Кроме того, в Европейской части России сейчас, согласно статистике, порядка миллиона человек отбывает наказание в стройотрядах, создавая нормальную дорожную систему. У нас, конечно, столько людей привлечь не получится, но кое-что мы собрать сможем.
— А вы не боитесь, что «иваны-законники» смогут очень сильно нам навредить? — спросил Голицын, потирая виски. Что-что, а борьба с уголовниками, в том числе высокопоставленными, за минувшее десятилетие, которое он бессменно занимал пост Восточносибирского губернатора, успела его утомить и довести до особой формы раздражения.
— Есть указ Его Императорского Величества от 7 марта 1878 года,[23] — произнес задумчиво Казнаков. — Вы разве о нем не помните?
— Он уже вступил в силу? — спросил Голицын.
— Да. Так что нам в этом плане развязаны руки.
— Не будет ли перегибов на местах? — задумчиво произнес Синельников.
— Пусть лучше будут перегибы. Я считаю, что указ очень даже правильный, и буду ему следовать неукоснительно. Чего и вам рекомендую делать.
— А вы не думаете, что таким образом сами «иваны-законники» будут бороться с конкурентами или нормальными, здоровыми людьми, попавшими в тюрьму случайно?
— Я думаю, что будут. Но страх случайно наказать невиновного не должен, я считаю, останавливать нас в борьбе со злом. В конце концов, подобного от нас просит Его Императорское Величество. — Хорошо, хорошо, — успокоил Казнакова Голицын под усиленное кивание Синельникова. — Вы правы. Думаю, нам тоже нужно последовать этим путем. Но все равно, даже такие драконовские меры в нашем случае не решат всех наших проблем. Когда я смотрю на ту карту, что нам прислали из Москвы, мне дурно становится. Как мы будем осваивать все эти месторождения? Это же огромное количество заводов и разработок! На них уголовниками и китайцами не обойдешься. Да и опасно это делать. Еще дорогущее оборудование испортят. Кроме того, такой подход к производству не оценит Он, — Голицын многозначительно поднял палец. — Вы же знаете, как Его Императорское Величество трепетно относится к квалификации и условиям труда рабочих. Как родных, холит и лелеет. А тут мы со своими уголовниками.
— Вы правы, — кивнул Синельников. — Эти строительные отряды мы сможем использовать только на неквалифицированных тяжелых работах, вроде отсыпания дорожного полотна.
— Самое неприятное во всем этом заключается в том, что выписать несколько тысяч рабочих из Европейской России нам просто не дадут. Там у самих острейший дефицит. И ладно бы — заводы. Так ведь еще и императорские заготовительные предприятия ими комплектуются. Вы же все сами видели отчет. Там сейчас тракторов больше, чем во всех военно-строительных частях, трудящихся в Зауралье.
— Предлагаете ехать на поклон к нашим друзьям-конфедератам?
— Да там тоже все скудно. Кого могли, уже завербовали, остался только всякий шлак или авантюристы. А также те, кто трудится на совместных предприятиях и уже работает на нас.
— Дела… — задумчиво произнес Голицын. — Нужно ставить новые заводы, а у нас нет ни подготовленных людей, ни оборудования. Хорошо хоть разнорабочих теперь нанять можем, благо, что в наших трех генерал-губернаторствах уже не так пустынно, как десять лет назад.
— Михаил Михайлович… — покачал головой Казнаков, — разве пятнадцать миллионов на такую огромную территорию — не пустыня?
— Кстати, — всполошился Голицын, — индейцев так и не получилось уломать начать массово переходить в российское гражданство?
— Куда там! — махнул рукой Синельников. — Уехало больше половины из тех, что с трудом утащил с собой Его Императорское Величество, — горько усмехнулся Николай Петрович. — Поехали отвоевывать свою родину, отказавшись от подданства. По последним данным, у нас всего полторы тысячи человек осталось, да и то преимущественно девушек, принявших христианство в связи с бракосочетанием.
— И как идет эта борьба за родину? — улыбнулся Голицын.
— Да никак. Воевать индейцы не умеют совсем. Даже с нормальным оружием. Сколачивают обычные банды вокруг одной-двух тачанок и начинают терроризировать поселение в КША и САСШ. Хорошо хоть эти американцы сами воюют не лучше. В общем — у них там идет неугомонная, вялотекущая мясорубка.
23
Указ «О борьбе с организованной преступностью». Важным пунктом этого указа было прямое указание на то, как поступать с выявленными воровскими авторитетами, главарями банд и законниками. А именно: «Допрашивать, применяя все возможные меры дознания вплоть до пыток и изуверства, дабы выявить подельников, тайники, „малины“ и прочую оперативную информацию, после завершения „отработки“ казнить через расстрел или повешение (в зависимости от ситуации). Могил не обустраивать, хороня в пустынных местах без креста и прочих примет». Причем выдавших авторитетов, главарей и законников — поощрять.