— Мадам! Такая честь! — разводит он в сторону руки, когда она подходит к койке, на которой лежит недавно покинувший этот мир старик.
Карлейн с улыбкой смотрит на пускающих слюни лекарей и стражников. Его поражает, насколько лишает рассудка таких, как они, женская красота. Зачаровывает и обезоруживает. Они все сейчас будто на поводке, — думает он. Словно кобели, когда учуют суку во время течки.
— Показывайте, — холодно приказывает она, и Карлейн замечает, с каким вожделением молодой лекарь, стоящий между ним и мадам, смотрит в вырез ее декольте. Возможно, она даже видит это боковым зрением, но не обращает никакого внимания. И даже не стесняется.
— Да-да, конечно, — трясет головой старик, словно цыпленок, а затем опускает в металлический стакан такую же металлическую палочку. Затем эту же палочку он подносит к телу мертвеца — и плоть начинает гнить. Не гореть и не обжигаться, а именно гнить. Обращаться даже не в пепел, а попросту растворяться, и края раны становятся черными, словно обугливаются.
— Что за жидкость? — с интересом, и даже неким восхищением задает Мадам вопрос.
— Мы собрали ее из туши того монстра, что был убит этим утром нашим глубокоуважаемым графом, — старик начинает жевать свои высушенные, сморщенные годами губы.
— Она растворяет человеческое тело?
— В доли секунды, — кивает старик. — Но не только тело. Практически все, кроме земли и металла. Оно растворяет дерево, стекло, траву и любую плоть.
— Я никогда не слышала о таком монстре, — с удивлением шепчет Мадам, на что старый лекарь сухо усмехается.
— Слышали, моя госпожа. Просто ни меч, ни стрела не берет его панцирь. Его называют по-разному. У нас же он известен как Кобольд.
— Кобольд? — теперь она понимает. — Я никогда не слышала, чтобы кто-то мог убить Кобольда. Разве что в далеких землях, но в нашем Королевстве…
— Теперь уж и в нашем, Мадам, — усмехается старик. — С сегодняшнего дня.
— Но они не нападают на города, — качает головой красновласая женщина. — И тем более не нападают на людей, если те не приближаются к их логову. Они — мирные существа.
— На это у меня… нет ответа, — улыбается старик.
И Карлейн замечает, что старый прохвост тоже пялится на грудь женщины, но делает это практически незаметно. Годами, видать, тактику оттачивал. Когда осматривал своих пациенток.
— Поздравляю Вас, отец, — смотрит на старика Мадам. Тот делает вид, что ничего не видит.
— С чем же?
— Вы получите награду за то, что догадались изучить кровь монстра.
Старик снова смеется.
— Не меня Вам нужно благодарить. Я даже и не знал, что кого-то там кто-то где-то убил. Награждайте этого молодого юношу, — и он хлопает Карлейна по плечу.
И впервые он удостаивается взгляда Мадам. И ее улыбки.
— В таком случае, от имени графа я выражаю Вам благодарность, молодой человек.
Карлейн отвечает легкой благодарной улыбкой, ощущая на себе завистливые взгляды всех присутствующих. Вот только он был бы куда более рад, если бы эти слова граф говорил лично, а не его подстилка, пусть даже и от его имени.
— Могу я узнать, как тебя зовут?
— Карлейн, Миледи, — отвечает он, совершая неглубокий поклон.
— Тогда мы будем ждать тебя на завтрашнем ужине в замке графа. Считай, что он приглашает тебя лично.
И вот теперь сердце Карлейна затрепетало.
— Спасибо, Мадам, — дрожащими губами пролепетал он, пытаясь скрыть свою полную счастья улыбку.
И Мадам улыбается в ответ.
Глава 4. Колесо Слепых
Она в последний раз посмотрела на кожаный мешочек с драгоценными камнями внутри и трижды стукнула в дверь своим маленьким кулачком. Уже не могла дождаться, когда, наконец, он станет таким, каким был раньше. Хотя она и привыкла к своему нынешнему телу, но память о былом терзала душу.
После трех стуков она выдержала паузу, а затем ударила вновь. Один раз.
Теперь можно отворять дверь, — сказала она мысленно сама себе и толкнула ее вперед, повернув дверную ручку.
В маленькой комнате было чертовски темно. Она видела лишь стул, освещенный луной. Все остальное было погружено во мрак. Когда глаза слегка привыкли, она стала различать контуры стола, а также силуэт человека, что сидел за этим столом. Лишь силуэт, но не лицо.
— Я думал, что у меня встреча с Императором, — произнес тихий мужской голос. Слегка хрипловатый.
— Я — регент. Веду все его дела, пока он тяжело болен.
— Ясно, — произнес мужчина. — Выходит, я вижу ту самую Эльзу.