— Как это? — не понял Гелегост.
— Ну… — Кирилл чешет затылок, — ну, ему нужно будет ее… залюбить. Десять раз подряд. Ну… отыметь.
— А! — Гелегост хлопает в ладоши. — Гелегост бы справился с таким заданием.
— Ну… к сожалению, внук не был так могу, как Гелегост.
Гелегост понимающе кивает головой.
— Не повезло ему тогда, — выносит орк свой вердикт.
Кирилл продолжает:
— «…а если не сможешь — то обращу тебя в камень», — говорит. Ну, делать нечего. Соглашается парень. Один раз ее взял. Второй, третий. А на четвертый уже пиписька и не стоит. Ну… русалка взяла — да и превратила его в каменную статую. Просыпается, значит, самый маленький внук. Смотрит — никого нет. Походил по дому, ни завтрака, ни брата, ни бабки с дедом. Пошел на улицу, зашел в сарай. Смотрит — дед с бабкой мертвые. Вздыхает тяжело… и понимает, что делать нечего. Тоже вспоминает древнюю легенду. Ну и бежит, короче, по лесам, добегает до того самого озера, смотрит на статую своего брата, ну и: «Руса-а-алка-а! Руса-а-а-алка-а-а-а!» Повторяется то же самое — небо темнеет, вода вспенивается, бурлит. И появляется она. Краси-ивая! «Не говори! Знаю, — говорит она, — знаю беду твою. Могу я и деда, и бабку, и корову оживить, и брата вернуть. Но при одном условии. Вот… кинешь мне… десять палок — и оживлю. А нет — так извини. Быть и тебе каменным изваянием». Задумался мальчик. «Десять?» — переспрашивает. «Десять», — подтверждает русалка. Мальчик думает. «А можно двадцать?» Русалка усмехается: «Можешь и двадцать, если сможешь». «А тридцать можно?» Русалка вообще смеется: «Ну можешь и тридцать, коль потянешь». Мальчик думает: «А пятьдесят?» Русалка ухахатывается: «Если и правда сможешь, то можешь и пятьдесят!» Мальчик еще дольше задумался. Хмурится такой, смотрит на русалку с недоверием, а затем и говорит: «А ты… как наша корова, не помрешь?»
И тут Гелегост взорвался. Заржал так, что ближайший к нему гном, кажется, оглох.
Смеялся он еще долго. До тех самых пор, пока к ним за столик не подсел Бегриф.
— О-па! — удивленно говорит Кирилл. — Я думал, ты не вернешься из Борделя!
— Пришлось, — хмуро говорит он. — Проблема у меня.
— Какая? — спрашивает Кирилл, но Бегриф молчит. Что-то обдумывает. А затем смотрит на Лиагель. Спрыгивает со стула, подходит к ней и показывает рукой, прося наклониться к нему.
Эльфийка наклоняется.
— У меня… дело такое… деликатное, — мнется Бегриф. — Наша Аква… она… может… вернуть… мужскую силу? Ну… она же типа… как бы… лекарша?
Лиагель задумывается. Смотрит на парней, которые снова что-то обсуждают и не слышат их разговора.
— Ну… наверное. Но лучше у нее тогда спросить.
— А куды она делась? — Бегриф начинает оглядывать таверну, пытаясь найти ее глазами.
— Она наверх поднялась. В шестнадцатый номер. Ждет там меня, но не думаю, что будет против помочь тебе сначала.
Бегриф понимающе смотрит на Лиагель, кивает.
— Не говори никому, — указывает на нее пальцем. — Им — особенно!
Теперь его палец-сосиска указывает на Кирилла и Гелегоста.
— Конечно, — обещает Лиагель, после чего дворф удаляется.
***
Аква сидит на кровати в своем пустом номере. Свечи она не зажигала. Сидит в темноте, прислушиваясь к шагам снаружи. Хотя и понимает, что, если за ней придут Бесшумные, шагов услышать ей не суждено.
Ровно так и происходит — мягко шагающий по дощатому деревянному полу Бегриф идет совершенно беззвучно. Его лицо — плоское, как маска, безэмоциональное. Его пустые глаза застывают лишь на номерах дверей — десятый, одиннадцатый.
Он не спешит.
Двенадцатый, тринадцатый…
Времени еще много.
Четырнадцатый, пятнадцатый.
Времени полно…
И он останавливается перед шестнадцатым. Внутри темно, но Аква бы и не зажигала свеч. Зато вот из-под семнадцатого номера идет мягкое свечение.
Очень тихо вдыхая воздух (так тихо, чтобы Аква не услышала), Бегриф аккуратно вынимает из-за спины остро наточенный кинжал из черной стали — лишь некоторые избранные знали, что такие вручают лишь лучшим ассасинам, прошедшим обучение. Единственным, оставшимся в живых. Ибо в орден берут лишь тех, кто убьет всех остальных и доживет до конца. Их было тринадцать. Но выжил только он.
Пройдет достаточно времени, прежде чем настоящий Бегриф вернется с того борделя. К тому моменту Аква уже будет мертва. Возможно, придется убить и эльфийку, если вдруг она все же придет, но убийце почему-то кажется, что этого не случится, ведь эльфийка будет ждать. Ждать, пока лже-дворф решит свою деликатную проблему…