— Мы… идём? — снова спрашивает шлюха.
— Гелегосту не хочется, — негромко отвечает орк и возвращается назад. Он хочет поговорить с Лиагель, но не станет рассказывать ей о том, что видел. Во-первых, он пообещал Кириллу, а во-вторых, ей будет больно.
Карлейн пришел на бал довольно поздно. Отчасти оттого, что не хотел идти — ему там попросту нечего было делать. Как телохранитель — это одно. Но как гость… этого он не понимал. А балах не было никакого смысла. Как и в алкоголе, и в танцах, и в сексе. Всё это — пустое. То, что отвлекает внимание.
Он аккуратно прошел по залу вдоль стены, чтобы не мешать людям танцевать и разговаривать. Кивнул, здороваясь, Хейзелу и Акве, после чего синевласая девочка тут же, что-то сказав сыну графа, направилась к нему, Карлейну.
— Граф ждет тебя! — говорит она. — Давно ждет.
— Меня?
Она кивает.
— Пошли вместе? — спрашивает Аква.
— Ну… давай, — Карлейн немного не понимает, чего такого граф от него хочет, и почему в этом случае не послал за ним. Не понимал он и того, зачем граф заставил его так долго отдыхать. Да, он был связан и пережил недолгий плен, но… он готов служить! И готов воевать!
Подойдя к трону, он очень низко поклонился. Лишь рядом с графом он ощущал в своей душе хоть что-то. Хоть какую-то реакцию.
— Простите меня, — говорит он. — Я не сберег свою жену. Она пропала. Я… не знаю, где Эльрикель.
— Это не твоя вина, — тут же отвечает Маркус. — Карлейн, мне нужно, чтобы Аква проверила тебя. Как ты знаешь, убийца из Ордена Бесшумных долгое время претворялся тобой, да столь искусно, что…
— Конечно, мой господин! — Карлейн снова кланяется. — Я пройду любую проверку, если от этого Вам станет спокойнее!
Маркус не чувствовал даже намека на фальш. Как же может так быть, чтобы убийца добровольно сделал из себя вот такого верного солдата? Неужели это возможно?
— Приступай, Аква, — командует граф, и Богиня кладет обе ручки на голову Карлейна.
В ее голове вспыхивают знания, образы, голоса.
Отстраняется.
— Ну? — Маркус смотрит на нее.
Богиня пару секунд молчит. Карлейн тоже поднимает к ней глаза. В руке Маркуса очень медленно материализуется черный острый предмет.
— Он — настоящий, — выносит свой вердикт Богиня, после чего Маркус блаженно выдыхает.
Клинок в руке тут же растворяется.
— Я очень рад, Карлейн, — говорит Маркус и кладет руку ему на плечо. — С возвращением, друг.
Он уже не смотрел на Акву, равно как и сам Карлейн, хотя именно в данный момент на ее лице явственно читались глубокие раздумья, смешивающиеся с сомнениями.
***
Знахарь, он же колдун, задолжавший свою жизнь Ордену Бесшумных, сразу почуял Богиню. Еще до того, как она появилась перед решеткой его камеры. Сам он сидел на полу, прислонившись спиной к холодной стене — кровать была ему не нужна. Он мог сидеть так часами, днями и даже неделями. Он мог не есть и не пить, а спать… спать он мог даже сидя. Прямо вот так.
— Есть вопрос, — говорит Аква, а затем появляется перед ним, юная и прекрасная, десятилетняя миловидная девчуля. Кожа и волосы слегка светились в темноте, подтверждая, так сказать её божественность.
— Это вряд ли. Тебе всё известно. Теперь уже абсолютно всё. Как и то, что я следил за вами через глаза Карлейна. Ты знаешь даже это, что доказывает тот факт, что ты пришла сюда, ко мне, — голос знахаря был немного иным. Вернее, произношение слов. Видимо, сказывается нехватка нескольких зубов.
— Тогда зачем я здесь?
— Вот это… я бы с радостью хотел знать.
— Быть может, чтобы ответить на твой вопрос?
Старик ухмыляется. Он бы с радостью растлил эту девчонку, но понимает, что она читает его мысли. Как понимает и то, что она понимает, что понимает это он.
— Почему ты не сдала Карлейна? — спрашивает старик. Ему и правда интересно.
— Сначала я хотела, — честно говорит Богия. — А затем… я узнала о ваших махинациях. И твоих резонах.
Старик заинтересованно уставился на неё.
— Правильно ли я понимаю, что лишь ты решаешь, когда сознание убийцы в Карлейне проснется?
— Не совсем. Есть еще некоторые якоря. Определенные события, которые могут заставить его очнуться.
— Мне нужно знать их все.
— Зачем?
— Чтобы не позволить ему, — Аква улыбается. — Пока он считает себя Карлейном, он и правда верный и доблестный воин. Безупречный во всех отношениях.
— А в чем мои резоны?
— Когда Перегил умрет, я помогу тебе обрести свободу.
— А если вы не справитесь?
Аква снова улыбается. Улыбается так, словно он, далеко не последний колдун в этих землях, сморозил глупость.