Джейн, Крис и Хэнк больше работают с самими обезьянами, они исследуют группы и добывают разного рода информацию.
– Например, какую? – спросила Кэти.
– Беременность, роды, смерть, ветеринарные проблемы. Мы ведем постоянные записи. И есть еще исследовательские проекты. Джейн изучает свойства серотонина. Каждый день следит за поведением определенных животных, наблюдает, какие обезьяны более агрессивны, импульсивны. Потом мы сверяем информацию с их уровнем серотонина. Еще смотрим на положение особи в стае. Обезьяны Джейн носят телеметрические ошейники, издающие сигнал, поэтому их легко найти.
– Серотонин – химический элемент в мозгу, – пояснила я.
– Да, – сказала Кэти, – трансмиттер, который, возможно, связан с проявлениями агрессии.
Мы с Сэмом улыбнулись друг другу. Молодец девчонка!
– Как вы узнаете, что животное импульсивно? – спросила Кэти.
– Он чаще рискует. Например, прыгает по деревьям дальше или выше. Уходит из дома в более раннем возрасте.
– Он?
– Исследование экспериментальное. Девочки не участвуют.
– Ты увидишь одного из моих мальчиков в лагере, – заверила Джейн, прикрепляя к поясу ящик с длинной антенной. – Джей-семь из группы "О". Они тут часто бегают.
– Это он клептоман? – спросил Хэнк.
– Да. Тащит все, что видит. На прошлой неделе снова украл ручку. И часы Ларри. Я думала, Ларри убьется, гоняясь за ним.
Когда все уложили снаряжение, получили задание и ушли, Сэм повел Кэти на экскурсию по острову. Я последовала за ними, наблюдая, как дочка учится выискивать обезьян. Мы брели по тропинкам, а Сэм показывал кормушки и описывал группы, которые чаще всего туда наведываются. Он говорил о территориях и иерархии доминирования, о материнских линиях, пока Кэти разглядывала в бинокль верхушки деревьев.
У кормушки "Е" Сэм кинул сухие кукурузные зерна на рифленую металлическую крышу.
– Стой тихо и смотри, – сказал он.
Вскоре зашуршала листва, и мы увидели группу. Через минуту нас окружили обезьяны, одни остались на деревьях, другие спустились на землю и кинулись вперед, чтобы подхватить кукурузу.
Кэти была в восторге.
– Группа "Ф", – пояснил Сэм. – Она небольшая, но во главе стоит самая уважаемая самка на острове. Бой-баба.
Когда мы вернулись в лагерь, Сэм уже помог Кэти наметить план простого исследования. Она упорядочила свои записи, Сэм принес ей коробку с кукурузой, и моя дочь удалилась обратно в лес. Я наблюдала за тем, как она исчезала с качающимся на бедре биноклем в туннеле из дубов.
Мы с Сэмом уселись на крыльце под навесом и немного поболтали, потом он ушел работать, а я достала распечатки компьютерной томографии. Несмотря на все усилия, сосредоточиться не удавалось. Свищи мало привлекают, когда можно поднять голову и увидеть залитый солнечным светом эстуарий и почувствовать запах соли и сосны в воздухе.
Персонал вместе с Кэти вернулся к полудню. Перекусив сандвичами и "Фритос", Сэм вернулся к данным, а Кэти – в лес.
Я снова уселась за бумаги, но работа не двигалась с места. Я заснула на третьей странице.
Разбудил меня знакомый звук.
Бам! Рат-а-тат-а-тат-а-тат-а-тат. Бам! Рат-а-тат-а-тат-тат-тат.
Две обезьяны спустились с деревьев и теперь бегали по крыше. Я очень осторожно, стараясь не шуметь, открыла дверь и вышла на ступеньки крыльца. В лагерь заявилась группа "О" и расположилась на ветвях над полевой станцией. Разбудившая меня парочка перепрыгнула с полевой станции на трейлер и уселась на разных концах крыши.
– Это он.
Я и не слышала, как Сэм встал позади меня.
– Смотри. – Он протянул мне бинокль.
– Я вижу татуировки, – отозвалась я, читая надписи на груди обезьян. – Джей-семь и Джи-эн-девять. У Джей-семь ошейник.
Я передала бинокль обратно, и Сэм тоже присмотрелся.
– Что там у него опять? Неужели маленький паршивец до сих пор играет с часами Ларри?
Бинокль снова сменил хозяина.
– Блестит. На солнце похоже на золото.
Тут GN-9 подпрыгнул и рыкнул, оскалив все зубы. J-7 взвизгнул и слетел с крыши, попрыгал с ветки на ветку, пока не исчез за трейлером. Его сокровище скатилось с крыши и упало в сточный желоб.
– Пошли посмотрим.
Сэм вытащил лестницу из-под полевой станции и приставил ее к трейлеру. Смахнул паутину, попробовал первую ступеньку: выдержит ли, и полез наверх.
– Что за черт?
– Что?
– Проклятие!
– Что там такое?
Он вертел что-то в руках.
– Будь я проклят!
– Что такое?
Я пыталась рассмотреть, что выронила обезьяна, но Сэм закрывал мне обзор.
Сэм застыл на вершине лестницы, пригнув голову.
– Сэм, что там?
Он слез и протянул мне предмет. Я тут же поняла, что это и что означает. Солнечный свет померк.
Я встретила взгляд Сэма, и мы молча уставились друг на друга.
16
Я стояла и смотрела на свою руку, не желая верить собственным глазам.
Сэм заговорил первым:
– Человеческая челюсть.
– Да.
Его лицо потемнело.
– Может, старинное захоронение индейцев?
– Только не с таким шедевром стоматологии.
Я повернула челюсть, и в лучах солнца сверкнуло золото.
– Вот что привлекло внимание Джея-семь, – проговорил он, уставившись на коронку.
– А здесь плоть, – добавила я, указывая на коричневый клубок на сочленении.
– Что это значит?
Я подняла челюсть и принюхалась. Влажный пресыщенный запах смерти.
– В здешнем климате, в зависимости от того, лежало ли тело на открытом воздухе или в земле, я бы сказала, он умер меньше года назад.
– Как такое, черт возьми, могло случиться?!
На лбу Сэма пульсировала жилка.
– Не кричи на меня. Значит, не все, кто приезжает на остров, проходят через тебя! – Я отвернулась от него.
– Где он, дьявол его побери, достал челюсть?
– Он же твоя обезьяна, Сэм. Тебе и выяснять.
– Уж выясню, будь спокойна.
Сэм пошел к полевой станции, перепрыгивая через две ступеньки, поднялся наверх и исчез внутри. Через открытое окно послышалось, как он зовет Джейн.
Я застыла на месте, прислушиваясь к скрипу пальмовых листьев, ощущая нереальность происходящего. Неужели смерть действительно пробралась на мой остров спокойствия?
"Нет! – отдалось у меня в голове. – Нет, только не здесь!"
Зажужжала пружина, и дверь-ширма распахнулась настежь. Появился Сэм и позвал меня.
– Пойдем поймаем главных подозреваемых. Джейн знает, где находится группа "О", когда они не в лагере, там мы найдем Джея-семь. Может, маленький мошенник принесет еще что-нибудь.
Я не двинулась.
– Черт, извини. Мне просто не нравится, когда на моем острове валяются части человеческих тел. Ты же меня знаешь.
Правда. Но меня удерживала на месте не его недавняя ругань. Я почувствовала запах сосны, легкий ветерок коснулся щеки. Я знала, что там, и не хотела это искать.
– Пошли.
Я глубоко вздохнула, как женщина, которую вызывают на прием к онкологу.
– Подожди.
Я зашла на полевую станцию, порылась на кухне и нашла пластиковую банку. Положила туда челюсть, спрятала контейнер в кабинете, оставила записку для Кэти.
Мы пошли по тропинке за полевой станцией, Джейн вела нас в самое сердце острова. Там деревья достигали размера буровых вышек, листва нависала над головой сплошным балдахином. Под ногами – плис из чернозема и сосновых иголок, в воздухе витает одуряющий запах гниющих растений и экскрементов животных. Покачивание веток говорило о присутствии обезьян.
– Здесь кто-то есть, – сказала Джейн, включая приемник. Сэм навел бинокль на ветви, пытаясь разглядеть кодовые татуировки.
– Группа "А", – сообщил он. – Гр-р!
На ветке надо мной сгорбился молодой самец – спина выгнута, хвост в воздухе, взгляд прикован к моему лицу. Резкий горловой рык говорил мне: "Назад!"
Когда наши взгляды встретились, обезьяна села, пригнула голову, потом склонила ее набок. Кивнув еще несколько раз, повернулась и, как пушечное ядро, полетела на другое дерево.