Метод, лежащий в основе цивилизационной критики, прост и хорошо известен. Он называется «сравнение». И выглядит всё так: берете поваренную книгу 1960 года, кладете рядом с изданием 2010 года и сравниваете.
Если ваши научные амбиции по-настоящему высоки, вы также изучите издания 1983 и 2002 годов, но мы настроены взять вершину с наскока. Потому что, скрупулезно штудируя все четыре тома, рискуешь превратиться в историка. А мы с вами стремимся не к этому. Мы хотим быть цивилизационными критиками. Нам не интересно пересчитывать рисовые зернышки. Мы хотим узреть звездное небо. Большую Медведицу. Андромеду. Кассиопею.
Вдумчивый читатель достаточно быстро заметит, что материал для исследования просто выдающийся. Вся шведская история за пять десятилетий отражена в изменениях, внесенных в издания поваренной книги.
Всё предельно ясно: если потребность в пище – от Природы, а способ ее приготовления и потребления – от Культуры, то кулинарная книга многое может поведать о современной шведской цивилизации. И даже не нужно читать между строк. Достаточно просто просмотреть определенные разделы. Например, можно начать с приготовления угря.
Есть еще один момент – важный, если вы склонны расценивать прогресс как феномен удручающий или, наоборот, воодушевляющий. Возможно, всё зависит от личных пристрастий и сиюминутного настроения, но лично я считаю, что шведская цивилизация между 1960 и 2010 годами претерпела изменения, которые иначе как трагическими не назовешь. Однако вовсе не по тем причинам, о которых многие, наверное, подумали.
Именно это и отличает рядового историка от цивилизационного критика. Историк считает рисовые зернышки и раскладывает их аккуратными кучками. И он изо всех сил старается удержаться от субъективных суждений.
Цивилизационный критик, заметим, не имеет ничего против рисовых зернышек, разложенных аккуратными кучками. Однако его (или, в данном случае, ее) задача – выносить суждения. Цивилизационный критик играет в отношении поваренной книги ту же роль, что Кант – в отношении философии. Он обязан развить в себе способность выносить суждение, никто другой не сделает это за него.
Какого пола кухня?
Ясное дело, слышим мы в ответ, кухня – это женская епархия. Так было во все времена, хотя некоторые из нас и слышали о мужчинах, с виду вменяемых и гетеросексуальных, которые способны часами возиться с готовкой на кухне и которые знают, как обращаться с посудомоечной машиной и прочими хозяйственными приспособлениями. Иногда эти же мужчины в рабочее время прогуливаются с детскими колясками или катаются с горки на детской площадке, невзирая на риск быть принятыми за нянек-геев проходящими мимо иностранными туристами.
Когда мы сравниваем поваренные книги 1960 и 2010 годов, то приходим к тому, о чем и так знали всё это время: эпоха домохозяек прошла. Ну, или, если выразиться деликатнее: эпоха домохозяек подходит к концу.
Во времена Туре Вретмана[1] ни у кого не вызывал сомнений тот факт, что у поваренной книги есть конкретный адресат. Автор поваренной книги обращался к домохозяйке. И она это знала. Этот союз был нерушим. И если поваренная книга принимала порой менторский тон, домохозяйка снисходительно прощала. Она же понимала – цель у них общая: сделать женщину госпожой в ее собственном мире:
Плита надлежащим образом моется теплой водой с добавлением мыла или синтетического моющего средства. Въевшиеся пятна убираются с помощью мочалки из стальной ваты. Чистящий порошок старого типа, эффективность которого зависит от большой силы трения, нельзя использовать при мытье эмалированных плит; такой порошок может поцарапать эмаль. Однако новое моющее средство – мягкое и пенистое – отлично подойдет.
Кто же был домохозяйкой? Женщина, конечно, – не мужчина. Мать – не отец. Иногда женщина еще и работала, но чаще – нет. В любом случае, кухня была ее континентом, и там она правила безраздельно.
На плите стояла кастрюля с замоченной на ночь красной фасолью. В буфете располагались банки с солеными огурцами, бутыли с соком черной смородины, брусничный джем и сливовый компот. В холодильнике помещались масло, сыр, яйца и прочие продукты, например рыба или мясо, всегда в плотно закрытых контейнерах или пластиковых пакетах. В миске, накрытой кухонным полотенцем, убранное подальше от сквозняков, «подходило» тесто для хлеба. В кухонных шкафчиках были припасены свечи – на случай, если домохозяйка пожелает устроить торжественное застолье.
1
Туре Вретман (Tore Wretman, 1916–2003) – известный шведский шеф-повар и ресторатор, автор ряда кулинарных книг. Среди прочего, приложил много усилий для того, чтобы привлечь интерес мужской аудитории к искусству кулинарии. Многие рестораны в Швеции и сегодня подают блюда по рецептам Вретмана. Он также разработал рецепт знаменитого тоста с креветками «Скаген», который многие (ошибочно) считают традиционным народным блюдом. –