– Я умею держать рот на замке.
– Не отходите от меня, и ваша задача сильно упростится. Вообще-то, я на этом настаиваю. Только так мы добьемся успеха. Когда есть выбор, я предпочитаю перестраховаться.
Все еще ворча насчет своего катера, Джордан устроился на заднем сиденье машины рядом с Дэном, а Фокс сел за руль.
В десятом часу, когда уже стемнело, они прибыли домой. Миссис Тримбл встретила Фокса известием, что Эндрю Грант с племянницей ждут его возвращения в комнате, отведенной для Нэнси. Однако Фокс не направился туда сразу, а, поднявшись, свернул к себе. Приняв ванну и побрившись, Фокс опять спустился, чтобы присоединиться к Дэну и Джордану в столовой, где помог им расправиться с холодным ростбифом, хлебом с маслом, овощным салатом, чаем со льдом, творогом, домашним бисквитом и клубникой со сливками. Мистер и миссис Тримбл, а также различные гости тем временем сидели вокруг них и слушали тот пересказ дневных событий, которым он был готов с ними поделиться. Все это доставило немало удовольствия и им, и самому Фоксу.
После чего он вернулся наверх, на миг задержался в своей комнате, затем проследовал к комнате Нэнси и, постучав, вошел. Поздоровавшись с ней и Грантом, он протянул Нэнси большую картонную папку и поинтересовался:
– Что этот снимок забыл в ящике комода в гардеробной нью-йоркского дома Ридли Торпа?
Нэнси взяла папку, окинула взглядом ее содержимое и потрясенно уставилась на Фокса:
– К чему этот нелепый розыгрыш?! Вы сказали, что… Я хочу услышать еще раз.
– Эта ваша фотография с подписью была найдена полицией во время обыска дома Ридли Торпа в Нью-Йорке. В ящике комода.
Рассматривая снимок над плечом своей племянницы, Грант недоверчиво фыркнул:
– Кто это утверждает?
– Дервин. Она была у него. Где-то он ее раздобыл. К тому же он сам сунул карточку под нос Ридли Торпу, и тот подпрыгнул до потолка при мысли, что копы обшарили его жилище. Но Торп не отрицал, что снимок мог там храниться. – Фокс не сводил с Нэнси пристального взгляда. – Что такое?
– Да ничего… – выдохнула она, явно в полной растерянности. – Но я не могу сообразить… Люди и вправду устраивают такое? Я слышала про всякие подставы, но никогда не… Поверить не могу…
– Это же… просто умора! – в полнейшем недоумении бормотал Грант, беспомощно пялясь на фотографию в папке. – Вы сказали, Торп… В том доме убили кого-то другого, правильно?
– Да. Вы уже знаете?
– Крокер услышал об этом по радио, пришел и сказал нам. Выходит, он живехонек?
– О да, и весьма бойко сучит ножками. Но, мисс Грант, если вам кажется невероятным, что полицейские не врут, уверяя, что нашли фотографию в таком странном месте, вариант с подставой выглядит еще менее вероятным. Только сумасшедший додумался бы устроить…
– Значит, это сумасшедший, – твердо объявила Нэнси. – Снимки сделаны более двух лет назад, когда я намеревалась устроить концерт. Их всего шесть. Одно фото я отправила матери, другое отдала дядюшке Энди, еще два были направлены в газеты, и… Вот оно что! – Глаза ее округлились в шоке отрицания, и, поднеся кулаки к лицу, Нэнси с силой прижала их к щекам. – Боже мой! Дядя Энди! Ты знал?.. – На этом месте она, кажется, потеряла дар речи.
– Что? Что я знал? – взорвался Грант.
Фокс разглядывал девушку молча.
– О, это ужасно! – простонала она. То был вопль верблюда, чья спина уже трещит под весом последней соломинки. – Из всех жителей Земли… Ридли Торп – и никто иной? Так, что ли?
– Ума не приложу, – коротко ответил Фокс. – Очевидно, так.
Грант затряс племянницу, вцепившись ей в плечо:
– Что за чертовщину ты несешь? Получается, сама подписала фотографию и вручила ее Ридли Торпу?
Нэнси вывернулась из дядюшкиного захвата, подняла на него робкий взгляд, кивнула и зашлась вдруг в приступе смеха. Продолжая кивать, она согнулась пополам и захохотала пуще прежнего – визгливо и немного истерично. Дядя Энди вновь схватил ее за плечи и попытался выпрямить.
– Соберись! – распорядился он. – Это уже…
– Так смешно же! – опять прыснула Нэнси. – Просто умора! Обхохочешься!
– Прекрасно, – подытожил Фокс. – А теперь послушаем шутку.
Грант потряс Нэнси за плечо, но та, сбросив его руку, огрызнулась:
– Больше так не делай! Больно ведь! – И перевела взгляд на Фокса. – Должно быть, я полагаю, то был Ридли Торп. И говорю вам, это смешно. Но клянусь, я не помню имени даже сейчас. Дядя Энди, чем мог, помогал мне, оплачивал мои занятия. Мой учитель сказал, что я должна организовать сольный концерт, но на это требуется куча денег. Я не могла себе этого позволить… вернее, у меня просто их не было. Учитель уверял, что я высоко взлечу благодаря своему обаянию… мне тогда не хватило ума сообразить, что это обычная лесть… и он сказал, что раздобудет тысячу долларов, чтобы оплатить концерт, у какого-то миллионера, который известный филантроп и покровитель искусства. И я согласилась. Надо думать, он назвал мне тогда имя миллионера, но оно не удержалось в памяти. В те времена я пропускала мимо ушей все, что не касалось меня, моего голоса, внешности или карьеры. Была как все они. Если вам кажется, что я чуточку «того», видели бы вы меня тогда! Тысячу я потратила в том числе и на эти фотографии, и учитель сказал, что было бы мило подписать одну из них для миллионера. Так я и сделала, а потом вручила снимок учителю. Точно говорю, мне казалось, что этот снимок тянет больше чем на тысячу долларов. Выгодный обмен, одно слово. Так уж относятся молодые гении к богатым шишкам, которые делают на них ставку. И вот выясняется… это был Ридли Торп! Кто же еще! По-вашему, не смешно?