- И никто не захотел отомстить? - в доброту и всепрощение мистиков не очень верится.
- Ещё как захотел. Первые годы наперебой гонялись и убивали. Потом, наконец, поняли, что это не сильно результативно, - он засмеялся. - А я их не трогал, и меня оставили в покое.
- А Лана?
- С Ланой мы встречались иногда, даже чаще, чем с Андреем. Тот лет пятьдесят уже как прячется. Она сразу взяла меня в оборот, как я появился. В смысле - к ногам, принеси, фас. Но в аду я много чего переосознал, если можно так сказать по-русски. Да ещё и узнал потом, что охотников присылали за ней, а не за мной, главным образом.
Получив отпор, наша несравненная ушла в глухие обиды. Да, я думал, что люблю её - просто это единственный человек, судьбой которого я озаботился.
- Это было видно в вашем общении, - вспомнила я. Всё-таки да. У них особые отношения.
- Дашк, я бы не пережил ад так легко, если бы любил. Любовь - это уязвимость, которую можно использовать.
Он перекатился на меня, придавив своим весом. Вытянул мои руки вверх, удерживая запястья и прошептал на ушко:
- Теперь я знаю, что такое любовь, моя куколка. Мне есть с чем сравнивать.
Милый, это так здорово - быть с тобой. И так возбуждает тяжесть твоего тела, твой запах, твой шёпот, странные силы, бурлящие у тебя под кожей…
Но мы поссорились, ты не забыл?
Отвернулась от него, напряглась, не поддаваясь ласкам.
- А теперь, когда Лана потеряла надежду быть с тобой - это же так, да? Она обратит внимание на Андрея? Может, она станет поспокойней?
Роман со вздохом отпустил меня и лёг рядом:
- Дашенька… Если ты думаешь, что твоя горе-подруга бегала за мной и потому Дюфо даже не смотрел на неё - ты не так всё поняла. Всё наоборот. Сначала у него хватало женщин. Одна даже два столетия слала ему письма… ‘Dom, ma cherie’ и всё такое.
- Дом?
- Это его второе имя, Доминик. Мило, правда? Но из-за аскетичного способа развития сил его влечение к дамам угасло. Сначала Лана была ему не нужна - она не всегда была роковой женщиной. Мелкая, но живая девчонка - он, конечно, о ней заботился. Он и обо мне заботился - поначалу. Глубокая душа!
- Широкая душа ты хотел сказать? - поправила я.
- Ну да. Она-то в него была влюблена, но даже не надеялась на взаимность. Особенно когда приворотная трава её не сработала.
- Не сработала?
- Я умер - он на неё внимания не обращал. Я вернулся - он ей в спину вздыхал. Так что не знаю. Но зачем ей платоническая любовь? Теперь, может, разберутся - если ещё не поздно. Дашенька, давай перейдём к сексу, а?
- Отвали от меня, Эльвильяр. Сажай обратно на цепь и насилуй под гипнозом. Ты же этого хочешь?
- Нет, куколка, не этого, - он стал поглаживать моё бедро. Попробовала задержать его руку - куда там!
- Рамон, отвали. Серьёзно. - Во мне проснулась злость. - Ты сделал из меня игрушку, и мне это не нравится.
- Ты называешь меня Рамоном, когда очень сердишься, - он улыбался. Улыбался, зараза! Убью.
Нет, Даш, спокойно. Опять вспылить - верная дорога к этому самому сексу. Если я выйду из себя, он овладеет мной и не спросит.
- Не трогай меня.
Спокойно, спокойно. Держу себя в руках.
- Считаешь себя самым умным, понимаю. Но ты не знаешь нас. Когда я училась на втором курсе, мне очень нравился один мальчик. Он перевёлся с другого потока…
Мгновение - и его рука заткнула мне рот:
- Почему ты думаешь, что мне интересно это слышать?
Мягко убираю ладонь в сторону. Хотя хочется врезать посильнее, да.
- Не перебивай. Нравился он не только мне, но больше никто сразу не решился подойти. А мы болтали просто сначала… В общем, вроде как встречаться начали.
- Даша… - угрожающе.
- Ром, помолчи… В общем, одна моя одногрупница из мажоров тоже заинтересовалась. Когда она увидела это безобразие - меня с ним - развила бурную деятельность и отбила.
- Молодец девочка, я рад.
- Понимаешь, я пожаловалась Лане с Алёной. Поплакалась и забыла. Старалась не встречаться ни с ней, ни с ним. Пропускала занятия даже. Потом, гораздо позже эта девочка ни с того ни с сего устраивает скандал, бросается обвинениями, что я мстительная стерва и всё такое. Выясняю следующее: мои друзья перекрасили джип Ланы в чёрный, оформили Егору доверенность и подослали его. Видите ли, он выглядит красивее и мужественней, чем Андрей. Егор отбил эту девочку-мажорочку у моего бывшего на раз-два с помощью цветов и ресторанов и подсказок Ланы. И когда она уже собралась устроить ему ночь любви, сказал, что не надо, у него девушка есть, которую он любит, и вроде как это за Дашу. Как тебе?
Роман фыркнул. Потом хмыкнул. Потом откровенно заржал.
- Да, милая, это Лана. Её стиль.
- Машину потом красили обратно, а на ухаживания скидывались всей компанией.
- И ты её, конечно, пожалела? - всё ещё сквозь смех.
- Конечно! Жди! Я доброй кажусь или дурой? А на четвёртом курсе был курсач по экономике. Препод дал задание как для экономистов, типа это все должны знать. А я не смогла разобраться. Плакала ночами за ним. Бесполезно. Егор тогда не знал ещё всего этого. Был бы мой первый трояк в диплом. Лана… она закрутила с преподом роман, хотя так и не призналась. Причём такой не молодой и симпатичный, а в годах, солидный. Он объяснил мне всё и поставил пять. Знаешь, может, Лана и совершает глупости… Но помогает мне исправить мои. Да, она такая, какая есть. Я могу на неё обидеться за то, что произошло, более того, непременно это сделаю. Но такого чтобы больше не общаться… Она же подруга. Слышал русскую поговорку про настоящего друга, который поможет спрятать труп?
- Конечно. Чисто русская. За границей человек будет разочарован, что его друг оказался непорядочным и сам же сдаст его полиции.
- Ты из таких? - тихо спрашиваю.
Роман думает и так же тихо отвечает:
- Нет.
- Ром, теперь ты понимаешь? У тебя были друзья? Вы Андреем в каких отошениях?
- Даш, я всё понял. Но насчёт Ланы…
- Не передумал, да? - начинаю заводиться. Спокойно, Даша, спокойно.
Невозможно спокойно. Молчит? Думает, добился своего?
- Да мне без разницы. У тебя только один способ навязать мне послушание - снова посадить на цепь.
- Ты меня вечно будешь теперь этой цепью попрекать? - мягко. Ах, ему всё равно?
Или даже нравится. Я понимаю теперь. Как бы там ни было, как бы он не любил меня - его это возбуждает. Боль, унижения. Да, он не причиняет мне боли теперь, всегда останавливается на грани. Но только на грани физической боли.
Что мне с этим делать?
Ведь обратное тоже верно, да, милый? Что бы с тобой не делали, психику тебе искалечили, это данность. Тебя это заводит? А так?
Медленно, но твёрдо убираю от себя его руки.
- Рамон, ты слишком обнаглел. Я что, сама это позволила?
Внутри меня вскипает страсть, прорывает все заслонки. Ссора там, не ссора - я его люблю.
- Дашенька, попробуй мне не позволить.
Сажусь. Он лежит, смотрит внимательно. Тянет руку ко мне - отталкиваю обратно.
Начинаю расстёгивать его рубашку.
- Лежи смирно.
Перестаёт улыбаться. В полумраке комнаты плохо видно взгляд - но я уже чувствую его.
- Лежи.
Рабочую одежду надо снять - иначе от неё мало рабочего останется.
Оставляю только чулки. Роман послушно ждёт - ему интересно, а?
- Давай, раздевайся дальше сам. Большой мальчик.
Послушался. Если бы он всегда так… Хотя было бы очень скучно.
Велю ему лечь обратно. Медленно провожу по его шее пальцами, потом губами.
- Дашка, ты что думаешь, я железный?
Убираю его руки:
- Думаю, потерпишь.
И перехожу сразу вниз - к самому главному. Когда мои губы касаются его, стон срывается в крик, и при его тембре голоса это безумно возбуждает. Ладони обхватывают мой затылок, направляя. Но я отрываюсь и смотрю на него сердито: - Руки убери!