— Суп? — Генри выпрямился и секунду подумал. — Нет, это не опасно: максимальная температура тридцать девять градусов. Пожалуйста, сядь сюда и возьми Крошку за руку. А потом выключи воду. Я пойду вычищу флаер, но сначала принесу обед: Крошке понадобится еда для компенсации истраченных на восстановление сил. И тебе тоже пора поесть — время послеобеденное.
Сергей присел на широкий бортик. Преодолевая отвращение, опустил руку и потрогал странные нашлепки на внутренней поверхности ванны. Нажал, и одна из нашлепок открылась двумя полукольцами. Сергей приподнял половинку наручника и защёлкнул его. Интересно, кого надо приковывать в ванне? Или именно тут экзекуторша убивает? Множественно… Вдавил наручник на место и достал из-под тряпки вполне человеческую руку. Резкие черты «игровой Кайлы» изменились, превратившись из грубо-женских в нежно-девчачьи.
Крошка еще на пол-дороге пришла в себя — полурефлекторный процесс не требовал вмешательства разума, тело само возвращалось в запрограммированную генетикой форму — и сбежала в мысли Сергея. Тот как обычно злился. Но всё-таки меньше, чем если бы она была в сознании. Сразу же заблокировала восприятие запаха разложения: регенерация сродни гниению и отходы пахнут соответственно, у Сергея это вызвало картинки с мёртвой матерью и похоронами. Притягивало за собой мысли о войне и мести… Это удивительно, как можно столько времени лелеять бессмысленную идею мести! Крошка не удержалась и направила размышления Сергея на родных, на детство, на знакомых женщин… С грустью убедилась, что Сергей умышленно не заводил подружку. Избегал серьезных отношений и не хотел детей. Боялся, что погибнет, а дети остануться сиротами. Боялся за сестру. Глупый, надо будет подтолкнуть к нему какую-нибудь озабоченную размножением девицу, и он поймет, что в Империи нет никаких опасностей, а дети — это хорошо…
Крошка возвращалась в облик молоденькой и смазливенькой девчушечки — такие нравятся всем. А ей всегда нравились мужчины. И все равно какие у них лица. Руки гораздо выразительнее и говорят о человеке больше, чем лицо. За лицом человек следит, а про руки забывает. Но не Сергей, который в негодовании от исчезнувших мозолей и шрамов озаботил Генри, а стюард приволок и повесил в уголке перед туалетом тренажёр — «боксерскую грушу». И теперь человек каждую свободную минуту яростно «набивал костяшки». Крошка спустилась сканом по руке, сдерживаясь, чтобы не погладить выпуклые вены. Вот уже пальцы обзавелись царапинками и ссадинками. У коротко остриженных ногтей заусенцы… Суставы припухли. Насколько эти руки не похожи на эстетично длинные пальцы Джи или на вовсе лишённые возраста руки ажлисс!
Крошка потянулась поцеловать сплетение вен, провести языком…
Сергей вздрогнул и вскочил, выдернув руку.
— Прекращай! Что за рабские привычки!
— Почему рабские? В Империи нет рабов, тут все свободны. И это же приятно. Я могу сделать и тебе приятно.
— Тьфу же, — Сергей опять думал о врагах, уничтожении и о мальчиках в постели. — Опять врёшь.
— У нас никто не врет. Ажлисс не врут, потому что умеют читать мысли. А люди не врут, потому что дознаватели всё равно найдут правду, — Крошка села, придерживая тряпку на груди: Сергею не нравится, когда она голая. — Я с Земли. Ты с Земли. Ты мог бы быть моим братом.
— Нет уж. У меня есть родная сестра.
— Спасибо, что остался со мной. Мне проще регенерировать, если я могу спрятаться в чьих-нибудь мыслях.
— И подслушивать.
— Нет. Я не слушаю, что ты думаешь, я просто впитываю… Пропускаю через себя твои эмоции. Это помогает мне не слышать раны. Я же никому потом не рассказываю.
— Шла бы в инкубатор, раз-два — и здоровая.
— Не хочу. Ты не понимаешь. Пока я восстанавливаюсь, меня никто никуда не пошлёт. Это время только моё. Это здорово, иметь своё время.
— Будешь высасывать кровь?
— Нет, мне не нужно. Тело Кайлы большое, мне хватило энергии.
— Опять будешь Стивом?
— Нет, — Крошка отвела взгляд. — Называй меня Елиз… Буду Элиз. Елиза-вета… Меня так звали. Давно. Смешно! Вторая часть имени звучит как запрет: «вето». Я и не помнила. А ты в меня выстрелил на озере, и оно пришло. Всё равно дурацкое имя.
— Кайла нравится больше?
— Нет, она мне вообще не нравится. В ней неудобно, а сегодня еще и игрок попался: то по пустому проходу еле ползет, то на ящера грудью. Неопытный, ну я и поддалась немного.
— Елизавета, — Сергей желал уйти.
— Мы все люди, даже ажлисс, — заторопилась Крошка. — А ты всё размышляешь, как построить военную машину. Перестань!