— Но ведь у него был вид помешанного. Он может натворить всякие глупости.
— Послушай-ка, приятель, — равнодушным тоном произнес охранник, — мне совершенно до лампочки, что с ним станется, лишь бы его духу не было на вверенной мне территории.
Он снова прислонился к стене, продолжая не спускать глаз с игроков, и даже головы не повернул в сторону Брэда, когда тот быстрой походкой направился к выходу.
Спустившись по лестнице и выйдя через дверь главного входа в казино, Брэд очутился на улице, асфальт которой выкрасился в яркий рубиновый цвет от неоновой вывески. Такой же неестественный, грубо аляповатый цвет приобретали и лица редких прохожих. Было уже поздно, почти замерло уличное движение. Из дверей казино худощавый казался темно-красной тенью, застывшей у бордюра.
Охранник, точная копия своего коллеги наверху, равнодушно смотрел на него, прекрасно понимая, что произойдет в ближайшие несколько секунд.
— Вот так-то, — сказал он, обращаясь к Брэду, — наверное, и к лучшему.
В руках худощавый держал жестянку объемом в литра три-четыре. Он, по всей вероятности, подобрал ее в гардеробной внизу — наверх не разрешалось проносить с собой ничего, кроме сугубо личных предметов. Прямо на глазах у Брэда он наклонился, открыл крышку и поднял жестянку над головой.
В ноздри пахнуло острым запахом неразбавленного спирта.
Худощавый неторопливо опорожнил содержимое банки себе на голову. Спирт насквозь промочил его волосы, стекал по лицу, впитывался в одежду. Вокруг ног образовалась лужица спирта. Банка издала негромкий, металлический звук, когда он отшвырнул ее в сторону. Сунув руку в карман, он извлек оттуда коробок спичек.
— Факельщик, — произнес охранник. И даже не пошевелился. Как не пошевелился и кто-либо из небольшой толпы, собравшейся вокруг худощавого. Вместе этого все не сводили с него подкрашенных рубином вывески глаз, нетерпение собравшихся было столь велико, что все они даже повытягивали шеи в предвкушении острого зрелища.
Все напряженно ждали, когда худощавый зажжет спичку и рухнет замертво, охваченный убийственным пламенем.
— Нет, — вперед решительно бросился Брэд. — Неужели вы можете ему позволить это сделать!
— А почему бы и нет? — искренне удивился охранник. — Парню хочется вырваться из затянувшейся у него на шее петли. И это его личное дело, каким образом он хочет это сделать. Почему кто-то должен помешать ему? Ведь он при этом никому другому не угрожает.
Брэд ничего не ответил охраннику. Он метнулся к худощавому, когда тот уже чиркнул спичкой по коробку. Брэду повезло — спичка не зажглась с первого раза. Прежде, чем худощавый попытался повторно чиркнуть спичкой, Брэд уже успел подскочить к нему и вышибить спички далеко в сторону одной рукой, а другой — оттолкнуть подальше от лужицы у его ног.
— Идиот! — вскричал Брэд. — Форменный идиот!
— Чтоб вас черт забрал! — прорычал сквозь охватившие его рыданья худощавый. — Какое право вы имели вмешиваться? С какой стати вы все испортили?
— Испортил? Я только что спас вам жизнь.
— Это моя жизнь, жалкий вы недоносок. Моя жизнь!
Он набросился на Брэда, пытаясь пальцами вцепиться ему в горло. От него так разило спиртом, что Брэда едва не стошнило. Спирт побежал по рукам Брэда, стал колоть глаза, начал забивать дыхание. Дважды ногти худощавого чуть не впились в его глаза. Удар коленом пришелся почти что в самый пах. Брэд понял, что ему противостоит самый настоящий маньяк. Он хладнокровно взмахнул кулаком, с силой заехал худощавому прямо в челюсть и не стал мешать его обмякшему телу падать наземь.
— Вот так, — устало произнес он. — Может быть, кто-нибудь из вас позаботится о нем. Вызовет «скорую помощь» или что-нибудь другое в том же духе. Парень ведь не в себе.
Никто не отозвался. Толпа тесно обступила его со всех сторон, кроваво-красный свет от вывески делал лица окруживших его людей еще более уродливыми, чем они были на самом деле. Мертвую тишину неожиданно нарушил сокрушенный вздох охранника.
— Факельщик, — печально произнес охранник. — Только-только хлопнул дверью, выйдя на улицу. А вот вы вышли вслед за ним и все испортили.
— Что верно, то верно, — поддержал его какой-то толстяк из толпы. — Зачем вы это сделали? Он, что, должен вам деньги или что-нибудь другое?
— Нет. — Брэд отошел от продолжавшего лежать без сознания кандидата в самоубийцы. — Он мне ничего не должен. Мне просто не хотелось быть безучастным свидетелем того, как он себя убивает подобным образом.
— А почему бы и нет?