— Надо бы Андрею Николаевичу показать альбом наших налётчиков, хотя нет. Более походят на воров, которые по квартирам орудуют. В случае господина Горчакова случайность вышла. Не рассчитывали разбойнички застать хозяина, — Филиппов стоял на тротуаре, рассуждал и строил планы, как этих самых воров в столице найти.
8
С самого утра Бережицкий приступил к просеиванию снега, в который из окна выбрасывали при пожаре мебель, одежду, какие-то безделушки, теперь выглядывавшие из потемневшей кучи.
Геннадий Петрович принёс с собою решето, и теперь наполнял его до краёв насыпанным из кучи снегом и промывал водою из трубы. Вода уходила, а Бережицкий рассматривал оставшееся; всякий мусор: щепки, камни, гвозди, — выбрасывал. Полицейский надзиратель опять наполнял снегом решето и проделывал всё по новой. Но не это занятие стало главным, хотя и должно было дать какой-то результат. Геннадий Петрович в то же время внимательно наблюдал за всеми любопытствующими, в особенности за дворовыми господина Елисеева.
Некоторые вполголоса начали насмехаться, вроде ёрничали, но боялись, что полицейский их заметит.
— Вишь, как шустро из пустого в порожнее переливает, ему бы цены у нас не было. Эх, работничек!
— В решето воду льёт!
— Смотри, к вечеру полное будет!
Бережицкий с исключительным спокойствием делал своё дело, только подмечал глазами самых весёлых.
Между другими он сразу подметил кухарку Ульяну, но теперь её глаза выражали совсем другие чувства, словно она испытывала беспокойство и чего-то боялась.
Геннадий Петрович продолжал свою работу до наступления сумерек, а смеркаться в декабре начинает рано. В четыре часа пополудни начинает окутывать город серый сумрак, через полчаса превращающийся в непроницаемую мглу. Но полицейский был настойчив и продолжил работу в свете принесённых фонарей. И замер, когда увиделв решете сверкнувшее тусклым светом что-то жёлтое.
— Золото? — то ли спросил, то ли ахнул дворник.
— Оно самое, — Бережицкий протёр находку рукавом, блеснул камень, вправленный в золото.
Через минуту Геннадий Петрович выудил из снега угол обгорелой бумаги с частью номера серии.
— Всё же не напрасно трудился! — обрадовался надзиратель. — Не напрасно, — и покачал головой.
Дворник молчал, только поднял повыше лампу.
Вопрос прозвучал, словно выстрел. И Бережицкий с удивлением узнал в спросившей Ульяну.
— Значит, не поджог? — вопрос звучал довольно странно.
— Не похоже на поджог! — ответил он и внимательно взглянул на спросившую.
Ульяна вдруг обрадовалась, но скрыла улыбку платком и лёгкой походкой торопливо направилась к чёрной лестнице.
Поздним вечером Геннадий Петрович докладывал начальнику сыскной полиции.
— Владимир Гаврилович, — полицейский надзиратель развернул тряпицу и положил на стол перед Филипповым бриллиант в оправе и несколько оставшихся после огня клочков бумаги, в которых угадывались номера процентовок, — по всей видимости, в комнате действительно хозяйка оставила лампу, и от неё произошло возгорание.
— Значит, хозяйка.
— Получается, что так, но… — Бережицкий замялся.
— Что «но»?
— Владимир Гаврилович, мне показалось подозрительным поведение кухарки. Когда я высказал, что произошла случайность, то она очень уж обрадовалась.
— Всякие причины для радости бывают, — философски подметил Владимир Гаврилович.
— Но здесь что-то нечисто, позвольте…
— Даю тебе два дня и ни часом больше, — перебил подчинённого Филиппов, — итак дел невпроворот, а здесь с этим, — и он указал рукой на лежащую на столе тряпицу и блестевший в свете электрической лампы благородный камень.
II
1
— Сдаётся мне, любезные господа сыскные агенты, что ничего нам разбойнички не оставили, — Филиппов сидел в кресле за рабочим столом и поглаживал пышные усы.
— Почти ничего, — подал голос стоявший, прислонившись к шкафу, Лунащук.
— Я вас слушаю.
— Дворник соседнего двора видел, как из подворотни выскочили два господина. Одного он описал такимже образом, как наш пострадавший: молодых лет, без растительности на лице, в пальто чёрного цвета. Второй в шляпе…
— В такое время года?
— Именно так. Шляпу он надвинул на глаза, но дворник заметил у него небольшую бородку русого цвета. Двигался второй тоже довольно шустро.