— Надо же, как выкрутилась! — проговорила Кения, будто впечатлилась моими маневрами.
А меня все еще трясло от последствий нашего столкновения. Кению Слейтер я не перевариваю. Она не переваривает меня. Но видеть, как она умирает, все равно было неприятно.
К сожалению для меня и для всех окружающих, у меня бывают так называемые видения. Иногда, прикасаясь к людям, я словно заглядываю в их будущее или прошлое. И ничего приятного в этом нет. Я никогда не видела, как кто-то смеется на вечеринке или кричит от восторга на американских горках. Нет. Я вижу только худшие моменты чужих жизней. Трагедии, боль, страх и тревогу. И вот теперь благодаря унаследованному таланту я точно узнала, где, когда и как умрет Кения.
Как только она до меня дотронулась, перед моими глазами пронеслась ее смерть. После видений, как правило, я оказываюсь перед выбором. Мне и раньше приходилось задаваться вопросом, рассказывать ли кому-то об увиденном. Много раз. И последнее видение исключением не стало. Возможно, я могла бы предотвратить смерть Кении, если бы она ко мне прислушалась, но для этого нужна вера. А поскольку она угрожала мне ножом при каждом удобном случае, я очень сомневалась, что в этой барышне есть хоть капелька веры. Тем более в меня, которая только что появилась в Бедфорд-Филдс, и которую Кения с удовольствием третировала обещаниями долгой и мучительной смерти. Кажется, после знакомства с ней я даже обзавелась нервным тиком.
Однако в этот раз все было иначе. Может быть, дело во времени. Кения должна была умереть очень скоро, совсем юной. Ей буквально остались считанные дни. И само видение было настолько ярким, что на несколько секунд я разучилась дышать.
В видении назревала гроза, из-за которой солнечный день стремительно темнел. Кения была в лодке с тетей, дядей, старшей сестрой и младшим братом. Только они явно были не в отпуске и не на приятной прогулке по воде. Кения боялась. Ее тетя и дядя — тоже, хотя я бы сказала, они были в ужасе. И все они от чего-то убегали. Из-за клубящихся туч небо было похоже на котел с зельем злой ведьмы и опускалось все ниже и ниже. Наверное, если бы Кения протянула руку, то смогла бы к нему прикоснуться, но она была слишком занята тем, что в страхе жалась к брату. Вода бурлила и разбивалась о борт дядиной парусной лодки. Пошел дождь, почти горизонтальный от ветра, и стало так холодно, что кости ломило. Боясь упасть за борт, старшая сестра застыла между двумя сиденьями.
Я чувствовала невообразимый страх, из-за которого Кения не видела ничего, кроме туч. Но боялась она вовсе не грозы, а чего-то другого. Чего-то внутри.
Понять, где кроется источник страха, я не успела — очередная волна врезалась в борт, и суденышко, опасно накренившись, уступило натиску судьбы. Вода будто бы раздулась и обрушилась на Кению сокрушающей волной. Кения изо всех сил старалась держаться за брата и дотянуться до сестры, но давление воды было не пересилить. Она засасывала все глубже и глубже в свои ледяные объятия. Кения брыкалась и извивалась, боролась, как могла. А когда не осталось выбора, приняла воду за воздух и наполнила ею горящие легкие. Нахлынула отчаянная паника. Кения попыталась проглотить целый океан, чтобы найти хоть каплю кислорода, но так и не нашла.
Последним, что я увидела, была она, безвольно «парящая» в толще серой холодной воды. С открытыми глазами и угрюмой линией губ, будто бы уже приняла свою судьбу, но с крайней неохотой.
А еще Кения хорошо знала, на кого взвалить вину.
Рывком вернувшись в настоящее, я сделала глубокий вдох, стараясь прогнать чувство удушения, будто тонула я сама. Согнувшись пополам, я закашлялась, прикрыла рукой рот и ощутила привкус желчи.
От чего они убегали? Почему так боялись? И как можно кого-то обвинять в грозе?
— Пратт? — позвала Кения, и в ее голосе отчетливо прозвучала тревога вместо привычных угроз.
Не отвечая, я поковыляла в туалет, как вдруг нарвалась на еще одного ученика, и мой мозг самым враждебным образом захватило очередное видение. Так же, как с Кенией и ее родными, дата смерти уже стремглав мчалась к мальчику. И все было очень похоже. Гроза. Тучи. Пронизывающий ветер. Мальчик бежал по кампусу к своей общаге, но, в отличие от Кении, боялся исключительно грозы. Смерть настигла его тогда, когда вырванное с корнем дерево рухнуло на провода, и мальчика ударило током. В этот момент я упала. А все потому, что не только вижу, как умирают люди, но и чувствую. Чувствую их страх, содрогаюсь вместе с ними от боли и умираю от ударов током. До последнего вздоха мальчика я была сплошной пульсирующей болью, пока его тело не застыло окончательно.