Олунде. Мистер Пилкингс…
Пилкингс. Мне жаль задерживать тебя, старина, но у нас тут сегодня не совсем спокойно. Это связано с делом твоего отца. И как раз когда здесь гостит его высочество. Я отвечаю за его безопасность, так что тебе придется выполнять мои распоряжения. Надеюсь, это ясно? (Быстро уходит.)
Олунде. Что случилось? Я понимаю, ему не удалось предотвратить смерть моего отца, но из-за этого не мог подняться такой переполох.
Джейн. Я и сама ничего не знаю, Олунде. Может, наше вмешательство вызвало бунт?
Олунде. Да нет. Если бы вмешательство оказалось успешным, тогда другое дело. Тут, видимо, вклинились какие-то побочные обстоятельства. Вы не слышали – может, были раздоры среди вождей?
Джейн. По-моему, не было.
Элесин (в его пронзительных, почти звериных воплях с трудом угадывается голос гордого вождя). Убери руки! Тебе мало, что ты покрыл меня позором? Не смей ко мне прикасаться, белесый насильник!
Олунде застывает на месте. Джейн, которая поняла наконец, в чем дело, пытается его увести.
Джейн. Пойдем в дом, Олунде. Здесь что-то стало слишком прохладно.
Пилкингс (которого пока не видно). Тащите его!
Элесин. Верни мне имя, которое ты отнял у меня, белесый стервятник!
Пилкингс. Тащите его! Живо! Да заткните ему глотку, чтобы он не всполошил тут всех гостей!
Джейн. О Господи!.. Пойдем в дом, Олунде. Прошу тебя!
Олунде не двигается с места.
Элесин. Убери руки, белесая гни…
Слышен шум борьбы. Вопль Элесина обрывается – видимо, ему заткнули кляпом рот.
Олунде (едва слышно). Это голос отца.
Джейн. Боже мой, Олунде, и зачем только ты вернулся домой?
Шум бешеной потасовки и потом – тяжкий топот бегущего человека.
Пилкингс. Держите его, кретины!
Сразу после выкрика Пилкингса показывается Элесин в наручниках, а следом за ним – два констебля и сам Пилкингс. Элесин выбегает на лужайку перед дворцом и, увидев неподвижного, словно изваяние, сына, замирает. Взгляд Олунде направлен вдаль, поверх головы отца. Констебли бросаются к Элесину, но их останавливают истерические восклицания Джейн.
Джейн. Не трогайте его! Саймон, скажи им!
Пилкингс. Ладно, не трогайте его. (Пожимает плечами.) Может, так оно и вправду будет лучше. Может, он успокоится.
Несколько секунд все стоят молча и неподвижно. Потом Элесин делает несколько шагов вперед, как бы не веря, что перед ним его сын.
Элесин. Олунде? (Недоверчиво всматривается.) Олунде! (Медленно оседает у ног сына.) О сын мой, да не ослепит тебя вид твоего отца!
Олунде (нарушив свою мертвенную недвижимость – впервые с тех пор, как он услышал голос отца, – опускает голову и смотрит на скорчившегося возле его ног человека). У меня нет отца, пожиратель объедков.
Он медленно уходит; Элесин, высвеченный лучами постепенно гаснущих прожекторов, обессиленно всхлипывает, уткнувшись лицом в землю.
Почти во всю сцену – широкие решетчатые ворота подвальной камеры, куда заперли Элесин а. На его руках – массивные металлические браслеты, скованные тяжелой цепью; стоя лицом к воротам, он держится за ржавые прутья. Снаружи, у ворот, молча сидит на земле его бывшая невеста; она опустила голову, и взгляд ее устремлен вниз. Внутри камеры, чуть позади Элесина, стоят два констебля, напряженно следящие за каждым его движением. Бесшумно появляется Пилкингс – на этот раз в униформе офицера полиции; сначала, незамеченный, он молча смотрит на Элесина, а потом, нарочито кашлянув, подходит к воротам и, по-прежнему молча, опирается плечом у края сцены на прутья ворот – в профиль к зрителям и Элесину. Он явно пытается постичь настроение узника.
Пилкингс (немного помолчав). Я вижу, тебя заворожила луна.
Элесин (тоже не сразу). Да, белесый призрак, твоя бледнолицая сестра приковала к себе все мои помыслы.
Пилкингс. Чудесная ночь.
Элесин. Тебе так кажется?
Пилкингс. Свет луны на листве, мирная ночная тишина…
Элесин. Она не мирная, инспектор.
Пилкингс. Не мирная? А по-моему, ты ошибаешься, вождь. Прислушайся – тишина…
Элесин. По-твоему, тишина всегда означает мир?
Пилкингс. Почти всегда. Бывают, конечно, исключения…
Элесин. В этой ночи нет мира, белесый призрак! На земле нет мира. Ты навеки его разрушил. Этой ночью никто не спит.
Пилкингс. Что ж, цена, по-моему, сходная – одна бессонная ночь за спасение человеческой жизни.