Увы, здесь не вышло бы просто наставить палочку на груду обломков и произнести заклятие, чтобы те собрались воедино. Заклинание работало скорее как магический клей: осколки следовало разложить и соединить, как паззл, после чего произносить волшебные слова, левой рукой выплетая руны, а правой накрывая трещину — или сжимая обломки в ней. Если ты всё делал правильно, ладонь излучала голубой свет, под которым трещина срасталась, исчезая без следа. Если нет — в лучшем случае не происходило ничего, в худшем осколки разбивались на кусочки мельче. Пока делать правильно у Евы скорее не получалось, чем получалось: в музыкальной магии у неё было подспорье в виде десяти лет нежной дружбы с виолончелью, но в обычной приходилось мучительно начинать с нуля. Впрочем, она не сдавалась.
За этим занятием её и застал Герберт, когда спустя неделю войны без стука вошёл в пожалованную гостье комнату.
Ева сидела на полу, сжимая кулак, пытаясь срастить два мелких хрустальных кусочка. Она не стала ни прерываться, ни скрывать, чем занимается; даже не взглянула на некроманта, пока тот прикрывал дверь и опускался на кровать.
— Должен признать, ты действовала аккуратно. Когда выбралась из замка, — произнёс Герберт небрежно. Бросил на кровать «Трактат о музыкальных чарах», что лучше любых слов намекнуло на цель визита. — В городе тебя никто не заметил.
Ева не ответила. Она безостановочно шептала слова заклятия, пытаясь сосредоточиться — сквозь сжатые пальцы пробивались слабые пульсирующие отблески, левая рука упрямо вычерчивала руны.
Свет, воздух, помощь, возвращение, утрата, целостность… почувствовать, как сила течёт по руке, по ладони…
— Ты много читаешь, я заметил. Любознательная. Эльен говорит, ты всё схватываешь на лету. И то, как легко тебе дались музыкальные чары… — Некромант закинул ногу на ногу; даже сейчас он выглядел так, словно это Ева заявилась к нему в покои, и теперь он лениво поддерживает неинтересную ему беседу. — Представь, чего ты могла бы достичь, если б не упрямилась. Если бы позволила мне нормально тебя обучать.
Волшебные слова срывались с губ осенним шелестом. Льюс о люфт, хьелмитт отер штелл флуред интигрети, льюс о люфт, хьелмитт отер…
— С чего ты взяла, что я избавлюсь от тебя?
Ева кожей ощутила, как треснули в ладони осколки кристалла.
Разжав кулак, уставилась на пять кусочков, возникших там вместо двух.
— Ты не знаешь, как вернуть меня к жизни. Я тебе отвратительна. Ты видишь во мне врага, безмозглую куклу. Не человека. — Она не смотрела на того, к кому обращалась, но чувствовала его внимательный взгляд. — Даже симпатичная немёртвая жена никому не нужна. В пророчестве не сказано, что я должна править вместе с будущим королём. Раз так, устроить мне «несчастный случай» после обручения, и дело с концом. Так?
— Насчёт «никому» я бы поспорил, но не суть. — С губ Герберта сорвался терпеливый вздох. — Не скажу, что не рассматривал этот вариант. И что порой он не казался мне довольно удобным. Особенно последнюю неделю. — Он помолчал. — У нас есть общее дело. Мы должны довести его до конца. Можешь считать меня жестоким, можешь честить меня лицемером, можешь ненавидеть меня, но поверь: если мне представится случай вернуть тебя к жизни, я им воспользуюсь.
— По доброте душевной?
— Нет. По долгу чести, — ответ был на диво серьёзным. — Ты права. Моя семья отняла у тебя жизнь. Королевский род… мой род… у тебя в долгу. То, что я поднял тебя, искупает твою помощь мне, если ты соизволишь её оказать, но не искупает сделанного Айрес. Помоги свергнуть её — отдашь долг мне. Я же сделаю всё, чтобы отдать долг тебе.
— Да ну?
— Рейоли не обманывают тех, с кем сражаются бок о бок. — Краем глаза Ева заметила, как некромант подался вперёд. — Исполнить предназначение в твоих же интересах. Когда Айрес лишится власти, я смогу надавить на неё. Чтобы она помогла оживить тебя. Сейчас я бессилен, магия исцеления — не моя специализация. Пусть тебя не обманывает, что я смог заживить твои раны. Мои силы в другом. — Его рука лежала на колене, указательный палец нетерпеливо стучал по ноге. — Айрес сильнее всех обычных магов, которых я знаю. Уверен, она сможет тебе помочь.
— Уверен?
— Возможность ошибки ничтожна.
Ева смотрела на колючие осколки: они сверкали в ладони, ловя отблески кристальных свечей. Наклонив руку, позволила им ссыпаться на плотный светлый ковёр, похожий на джутовый.
— Я соглашусь, если сделаешь кое-что ещё.
— Что?
— Ты умный, Герберт. Догадайся сам.
Ева неотрывно смотрела на прозрачные кристаллы, рассыпанные по полу, пока огонь в камине смаковал дрова, глодая их с уютным треском.