— Извини, что ударил.
Он выдавил это сквозь зубы. С таким трудом, что сразу стало ясно — извиняться Гербеуэрт тир Рейоль не привык.
Ева промолчала.
— И заставлял тебя… делать разные вещи против воли.
Ева промолчала.
— Я был неправ. Я вёл себя… недостойно.
Ева промолчала.
— Больше этого не повторится. Ну? — раздражение, что тщательно скрывалось в предыдущих репликах, прорвалось вновь. — Ты этого хотела?
— Именно. — Наконец повернув голову, Ева чуть улыбнулась. — Раз не повторится, извинения приняты. — Легко поднявшись, она отряхнула брюки: на тёмной ткани светлели ворсинки ковра. — Значит, спасаем мир от злой королевы?
Герберт улыбнулся в ответ, но улыбка эта была кривой.
— Полагаю, тебе комфортнее жить наивными сказочками, так что да.
Выпрямившись, Ева грустно посмотрела на него:
— А на пару секунд ты даже показался мне почти нормальным человеком…
— У меня есть все основания полагать, что наши с тобой понятия о норме сильно различаются, — сказал Герберт. — Я не человек. Не совсем человек. И даже не совсем маг. Я некромант, Избранник Великого Жнеца. Если не будешь об этом забывать, всё станет куда проще. Для нас обоих.
Он говорил без гордыни, без желания унизить. С оттенком усталой констатации давно известных фактов, не приносящей ему особого удовольствия.
Но Ева всё же не удержалась.
— И почему в твоей интонации сквозит «больше чем человек»?
Герберт на шпильку не ответил.
— За каждый успешный урок я буду чинить какую-то часть твоей любимой игрушки. — Он сухо кивнул на футляр с Дерозе. — В качестве дополнительного стимула. Будешь вести себя хорошо, скоро она снова окажется у тебя. — Удовлетворившись радостным удивлением в её глазах, некромант поднялся с постели. — Раз мы пришли к согласию, идём. Пора вызывать демона.
— И зачем нам демон? — спросила Ева, пока Герберт выводил цепочки рун, оставлявшие в пыльном воздухе библиотеки вязь золотых линий.
— Народ ждёт спасительницу с огненным мечом. Водяной смычок может их… разочаровать. — Он сосредоточенно расчерчивал пустоту у алтаря кончиками пальцев; мерцающие линии оседали на каменный пол, образовывая шестиконечную звезду в круге. — Ты — символ грядущего восстания. Чтобы люди поверили в тебя, пошли за тобой, нужен огненный меч. Волшебный, потому что времени обучать тебя фехтованию нет.
— А как нам поможет демон?
— Волшебные мечи ковали гномы. Предки лепреконов, живущих в Риджии. Они обитали в горах между Риджией и Керфи, но давно покинули наш мир. Ушли в другой мир — мы зовём его Потусторонье. Клинков их работы осталось немного, и владельцы хранят их, как зеницу ока. Пропажу любого мгновенно обнаружат… и, конечно, узнают оружие, если увидят его у тебя в руках. — Герберт на миг сверился с книгой на алтаре. — Я спрошу у демона, где проход в Потусторонье и как связаться с гномами.
— Больше спросить не у кого?
— Увы. Местоположение прохода нельзя нанести на карту. О нём невозможно рассказать никому из тех, кто не знает о нём. Древние охранные чары. Все источники сходятся в одном — спрашивайте у демонов из Межгранья.
Ева качнула головой.
— Лепреконы произошло от гномов? — недоверчиво спросила она пару секунд спустя.
— А ещё гоблины. Жили на другом континенте, вымерли лет пятьсот назад. Пакостные были твари. И пикси, но они ушли из Тофрахейма вместе с гномами… как и тролли.
— И почему они ушли?
— Не смогли приспособиться к переменам. Не пожелали соседствовать с людьми, захватившими господство над ним. — Герберт критично оглядел фигурное переплетение. Взял книгу в руки. — Насколько я слышал, в вашем мире случилась похожая история. С фейри.
— Фейри? Но их же не существует!
— Кажется, в существование некромантов у вас тоже не верят.
Ева не нашлась, что ответить.
— И всё-таки, — сказала она, пока Герберт сверял рисунок в книге с тем, что мерцал у его ног, — чем тебя не устраивает твоя тётушка на престоле?
Тот не откликнулся.
— Эльен говорил, страна при ней процветает. Я прогулялась по вашему городу. Я думала, тираны устраивают показательные казни на улицах и всё такое, но у вас всё выглядит вполне цивилизованно.
— Комендантский час для тебя тоже является нормальным признаком цивилизации? — не отрывая взгляда от гексаграммы, уточнил некромант.
— А кроме комендантского часа?
— Кумовство. Высокомерие. Жестокость. — Наконец удовлетворившись результатом, Герберт бросил книгу на алтарь. — Она возвращает аристократам утраченные привилегии, но упразднила Большой Совет, куда входили представители всех сословий. Она безжалостно расправляется с теми, кто не одобряет её действия, но закрывает глаза на воровство своих ставленников. До тех пор, пока они не переходят границу, конечно. До тех пор, пока не пробуют её обмануть.