Это и правда было страшно. Страшно в своей нечеловеческой, безжизненной красоте.
Крылья истаяли в воздухе вместе с тем, как мягко, словно гаснущая звезда, померкло белое сияние. Спустя пару мгновений после того, как Герберт сомкнул губы, выдохнув последнее слово.
Опустив голову, он встретил Евин взгляд, ставший почти зачарованным.
— Мёртвая Молитва, — сухо пояснил Герберт, отвечая на незаданный вопрос. В топазной глуби его глаз ещё плескались белые блики. — Сильнейшее оружие любого из нас. Заставляет всех живых вокруг истлеть. Мощность, скорость и радиус действия зависят от силы некроманта. Я… довольно силён, но на сотворение всё равно требуется время. — Герберт поднял с земли окровавленный нож, изрезанный рунами по серебру. Вогнал его куда-то под куртку: должно быть, в потайном кармане притаились ножны. — Спасибо, что прикрыла.
Ева, поколебавшись, оглянулась через плечо — на усыпавшие лес скелеты в масках и чёрных одеждах. Всё, что осталось от дюжины убийц, явившихся по душу Гербеуэрта тир Рейоля.
Ещё дюжина душ в его незримую свиту…
— Молитва, значит, — слабо проговорила она.
— Тебя что-то смущает?
— До этого момента я считала силу веры куда менее убийственной.
Герберт оставил высказывание без комментариев.
— Пойдём отсюда, — сказал он, прежде чем побрести к реке. Медленно, с трудом передвигая ноги.
На сей раз у Евы не нашлось ни слова против.
Потревожить Герберта, окопавшегося в рабочем кабинете, она осмелилась только вечером.
По возвращении в замок некромант заявил, что старания убийц уже обеспечили ей на сегодня превосходный урок и отменную практику. После чего милостиво отпустил Еву на все четыре стороны: в пределах замка, разумеется. Так что день она провела в непривычном безделье — за просмотром анимешек на планшете и осмыслением того, что случилось утром.
Забавно. Её теперь даже мечом протыкать бесполезно. Своеобразное бессмертие, которое было бы читерством (как любит говорить Динка), если б к нему не прилагалась не-жизнь. Из которой, несмотря на некоторые преимущества, Ева предпочла бы убрать приставку «не».
Бессмертие в смерти…
Забытое осознание своей не-жизни накрыло внезапно и остро, вернув в душу тот же страх, что захлестнул её в первый вечер в чужом мире. Все эти дни у Евы было слишком много хлопот — планирование побега, война с Гербертом, уроки, шпионы, загадки, убийцы, — чтобы бояться и помнить, насколько тонок волосок, отделяющий её бытие от небытия. Она злилась, а злость и страх плохо совместимы.
Теперь, когда её оставили наедине с собой, а поводы злиться почти исчезли, прятаться от незваных мыслей было не за чем.
Отчасти поэтому вскоре она стучалась в массивную дверь, путь к которой любезно указал Эльен.
— Можно? — спросила Ева, заглянув внутрь.
Не требовалось дополнительных пояснений, чтобы понять: эта комната принадлежала покойному господину Рейолю. Стены обшивали лаконичные деревянные панели, немногочисленная обстановка почти кричала о суровости того, кто её выбирал. Герберт сидел у окна, черневшего ночной тьмой, за огромным дубовым столом, на котором высились груды бумаг.
— Чего тебе? — завидев Еву, не слишком любезно вопросил нынешний хозяин кабинета. Он вымачивал педантично сложенную хлопковую тряпицу в миске с неким раствором, пока рядом ждали ножницы и бинты. — Я немного занят.
— Хотела попросить у тебя книгу, — не обращая внимания на тон, сказала Ева. — Как освободишься, конечно.
Она лукавила. В действительности (как бы ей ни хотелось этого не признавать) она просто беспокоилась, как венценосный сноб чувствует себя после покушения. А поскольку тот уполз зализывать раны в одиночестве, узнать о его самочувствии можно было, лишь нарушив это одиночество.
Судя по синякам под глазами, перевязанным рукам и кровавой черте на почти белом лице — промытой, но не исцелённой, — самочувствие оставляло желать лучшего.
— Что за книгу?
— О той молитве, которую ты сегодня сотворил. Хочу узнать, как ты это сделал.
— Тебе такого всё равно не повторить, можешь не беспокоиться. — Отжав тряпицу, Герберт прижал её к рассечённой щеке. — Ашшш…
Некромант явно старался, но не сумел сдержать шипения, прорвавшегося сквозь зубы.