— Вы меня представляли?..
— Жаль, что вы не сможете разделить его трапезу, — продолжал увлечённо убиваться призрак, добравшись лентой до бёдер. — Но, уверен, посидеть с ним за столом за завтраком не откажетесь… ах, совсем забыл представиться! Как нелюбезно с моей стороны. Эльен, здешний дворецкий. К вашим услугам, милая лиоретта. Позволите? — закончив замерять длину её ног, он вытащил из-под стола небольшую скамью. Непринуждённо опустился на колени, чтобы расшнуровывать Евины кеды. — Как ваше имя? Присядьте, прошу.
— Ева, — пробормотала она, опускаясь на скамью, чувствуя себя одним парнем на ледяной стене, который славился тем, что ничего не знал. — Почему лиоретта?..
— О, вы же явились издалека, — спохватился Эльен, стягивая с неё кеды и носки. — Пусть по вам и не скажешь. Такой безупречный, чистейший керфианский выговор, поразительно! Впрочем, для носителя языка он и правда слишком безупречен. Прежде я такой слышал только у шпионов. Хотя под этой крышей говорили они недолго. — Подняв глаза, призрак вновь обезоруживающе улыбнулся. — Лиоретта — так в нашем королевстве обращаются к незамужним девушкам. Вы ведь не замужем, правда? — вмиг посерьёзнев, строго спросил он.
— Нет, конечно. Мне всего семнадцать, — добавила Ева, оправдываясь непонятно за что.
— Как я и думал. — Призрак удовлетворённо замерил размер её ступни. — Два с половиной. Любая придворная красавица позавидует таким ножкам, — сворачивая ленту, невзначай заметил он. Облачил её ноги в кеды так бережно, точно на них примеряли хрустальные туфельки. — Некоторые, правда, начнут морщить носики от того, что вы такая худышка, но на мой взгляд — а он, поверьте, очень притязательный — вы просто идеал. Будь я на сотню лет живее и на двадцать моложе, вам пришлось бы каждый вечер наглухо запирать окна своей спальни. Иначе мои фальшивые любовные рулады не дали бы вам сомкнуть глаз, пока вы не согласились бы более не быть незамужней.
Ева невольно улыбнулась. С момента выхода из комнаты она вообще воспринимала происходящее на диво спокойно — даже для неё, не склонной к истерикам.
С другой стороны, в замке она не видела ничего такого, чего не встречала в книжках или фильмах, а расхожее выражение про пульс покойника появилось не на ровном месте.
— Вы ведь призрак, — сказала она утвердительно.
— Совершенно верно.
Хотя скорее полтергейст, поправилась Ева про себя, учитывая взаимодействие с предметами.
— И вы дворецкий Герберта.
— Герберта? Как изобретательно вы его называете! — восторженностью Эльена можно было поднять самооценку даже человеку, у которого она упала куда-то в Марианскую впадину. — Вам известно, чем занимается дворецкий?
— Смутно, — призналась Ева. Она и дома-то путалась в иерархии и обязанностях слуг, когда встречала в книжках всех этих мажордомов, камердинеров и лакеев; а что могло скрываться за этим словом в другом мире, понятия не имела. — Если честно, для начала я хотела бы узнать, где я, кто ваш хозяин и зачем я ему понадобилась.
Занеся последние цифры в свою книжечку, Эльен присел на скамью рядом с ней: вполоборота, небрежно и вальяжно облокотившись локтем на стол.
— Что именно он намерен с вами делать, я и сам не знаю. Честно. — Оглядевшись вокруг, точно опасаясь, что их может подслушать кто-то помимо безучастных скелетов, призрак заговорщицки понизил голос: — Знаю только, что здесь замешано некое пророчество.
Я же говорила, отметила Ева удовлетворённо. Вернее, думала.
— Я что, должна спасти мир и всё такое?
— Почти. В нашей стране… непростая политическая обстановка, и, полагаю, вы поможете её исправить. Подробности вам лучше узнать не от меня. — Дворецкий покосился на люстру, точно надеялся разглядеть хозяина сквозь потолок. — Во время периодических вылазок в город я нередко выслушиваю интересные новости, домыслы и пересуды. Так вот с некоторых пор в народе гуляют слухи о юной деве из иного мира, коей суждено явиться, дабы изменить существующее положение вещей. К сожалению, ничего большего мне вызнать не удалось — не та тема, на которую будут распространяться на каждом углу… особенно учитывая некоторые обстоятельства… а потому до поры до времени я считал это обычными сказками. Но после господин упомянул, что в канун Лёрина дня к нам пожалует иномирная дева, прелестная, как лето. Судя по тому, с каким сарказмом он это произнёс, цитата дословная — обычно его речи подобные эпитеты не свойственны.