— Выбирай выражения! — машинально сказал Джордж, останавливаясь у края тротуара.
— Извини, я цитирую. А потом он уволил Клейтона. Тебе известно, что у него была судимость?
— Да, мы это знали. Судимость десятилетней давности. Чтобы повесить его, этого недостаточно.
— Это же не караемое смертью умышленное убийство, — сказал Доминик.
— Надеюсь, ты не собираешься превращаться в адвоката, — ответил Джордж. — Я использовал образное выражение, только и всего.
Он запер машину и повел сына в обеденный зал ресторана «Крылатый конь». Они нашли столик в углу и принялись изучать меню. Эх, время неподходящее, раздраженно подумал Доминик. Нужно просто набраться смелости и спросить.
— Ты уже что-нибудь нащупал? — Горящие от любопытства серьезные глаза. Отец должен клюнуть. А вот самому Доминику было несладко: приходилось притворяться в таком важном для него деле. Отец и впрямь прекрасный человек. И Доминик живо интересуется всеми расследуемыми им делами. Но сейчас он корысти ради строит подходящую мину, прячет подлинное обожание за наигранным. Доминик испытал почти физическую боль, когда Джордж ласково улыбнулся ему и нежно потрепал по голове.
— Пока ведем обычную проверку, Дом. Мы только начали, работы еще непочатый край.
— А к кому ты ездил в Церковный переулок? Ведь там не живет ни один подозреваемый, не так ли?
Немного подумав, Джордж спокойно ответил:
— Я заезжал к мисс Норрис. Как я и говорил, обычная проверка. Мне нужно опросить множество людей, бывших на месте преступления вчера вечером, вот и все.
— И пока никаких зацепок? Не думаю, что она могла сообщить тебе нечто важное.
— В сущности, ничего такого, чего бы я уже не знал. Давай ешь и хватит меня выспрашивать.
Несмотря на все хитрые уловки, больше ничего выведать не удалось. Доминик попробовал еще разок, но понял, что это бесполезно. А может, и выведывать-то нечего, может, полиция и впрямь больше ничего не знает? Но Доминик не испытывал радости. Чему радоваться, если совсем рядом с Китти маячит тень убийства и застилает солнце?
Глава V
— Да, я уже слышала, — сказала Джин Армиджер. — Это было в дневных газетах, вы же знаете. Я ждала вашего прихода.
Джин была стройной брюнеткой. Ее короткие черные волосы плотно облегали красивую точеную головку. Недлинное, широкое в скулах, страстное лицо говорило о живости характера. Ей было не больше двадцати трех — двадцати четырех лет. Она стояла посреди своей некрасивой, нелепо обставленной полугостиной-полуспальни на третьем этаже невзрачного дома миссис Харкнесс, расположенного в переулке на окраине города, стояла лицом к Джорджу и свету, падавшему на нее из окна, и ничего не стеснялась. Небольшой животик, прикрытый свободным синим платьем, несколько сковывал ее движения, но руки и голова по-прежнему были проворны как ртуть. По какой-то причине, возможно, потому, что Китти неизменно затмевала всех и вся, Джордж не ожидал, что увидит нечто столь привлекательное, столь яркое и живое. Джин, как говорил Уилсон, была девчонкой что надо. Теперь нетрудно было понять, почему Лесли Армиджер заметил ее, даже знаясь с Китти. Ведь он рос вместе с последней и привык относиться к ней как к сестре.
— Вы, конечно, понимаете, что мы должны провести обычное расследование. Прошлым вечером вы были дома, миссис Армиджер?
Услышав вопрос, она скривила губы и обвела беглым взглядом комнату, которую Джордж удостоил такого названия. На лестничной площадке была тесная импровизированная кухонька, а в саду — сарайчик, где Лесли дозволялось держать мольберт, холсты и краски. Но назвать это домом?
— Да, — сказала она, воздерживаясь от комментариев своего и без того красноречивого жеста. — Весь вечер.
— И ваш муж?
— Да, и Лесли тоже, правда, он ненадолго выходил примерно в половине десятого, чтобы отправить письма и подышать свежим воздухом. Он вчера весь день занимался упаковкой заказов на складах, поэтому ему был необходим свежий воздух. Но это только на полчаса.
— Значит, к десяти он вернулся домой?
— Думаю, даже немного раньше. К десяти-то наверняка.
— И больше не выходил?
— Нет. Разумеется, вы можете это проверить, спросив у него самого, — пренебрежительно добавила она. В эту самую минуту, если все шло по плану, Грокотт должен был задавать Лесли Армиджеру те же самые вопросы в директорском кабинете предприятия Молдена, чтобы персонал, без сомнения, уже почуявший «жареное», не делал скоропалительных выводов и не думал, что Лесли вот-вот арестуют. Но Джин этого, конечно, не знала. Джордж даже толком не понимал, почему он решил допрашивать этих молодых людей одновременно: ведь пока эта парочка дала ему ничуть не больше поводов для недоверия, чем любой другой возможный подозреваемый. Но он умел прислушиваться к своим предчувствиям.