«Духовное эго человека движется в вечности между периодами жизни и смерти, как маятник. Но если эти периоды земной и посмертной жизни ограничены по своей продолжительности, и если даже число таких интервалов между сном и пробуждением, между иллюзией и реальностью, имеет своё начало, как и свой конец, то сам духовный странник вечен. Поэтому периоды его посмертной жизни, когда разоблачённый, он стоит лицом к лицу с истиной, а короткие миражи его земного существования так далеки от него, являются в соответствии с нашими идеями единственной реальностью. Такие интервалы, несмотря на то, что они конечны, удваивают обслуживание сутратмы, которая, постоянно совершенствуясь, следует неуклонно, хотя и очень медленно по дороге, ведущей к её последней трансформации, когда достигнув, наконец, своей цели, она становится божественным существом. Они не только способствуют достижению этой цели, но и без этих ограниченных интервалов сутратма-буддхи никогда не смогла бы достичь её. Сутратма – актёр, и её многочисленные и различные воплощения есть актёрские роли. Я полагаю, вы не будете считать эти роли, не говоря уже о костюмах, индивидуальностью [актёра]. Как актёр, душа обязана играть. Во время цикла рождений до самого порога паранирваны много таких ролей, которые часто неприятны ей. Но как пчела, собирающая свой мёд с каждого цветка и оставляющая затем его на питание земляным червям, наша духовная индивидуальность, сутратма, собирает только нектар духовных качеств и самосознания с каждой земной личности, в которую она одевается, вынуждаемая кармой, и объединяет, наконец, все эти качества в одно, становясь тогда совершенным существом, Дхиан Чоханом». (“Путь”, май 1890 г.)
Очень существенно в этой связи, что каждая дэвачаническая стадия обусловлена земной стадией, которая предшествует ей, и человек может ассимилировать в дэвачане лишь те виды опыта, которые он собрал на земле.
«У бесцветной, лишенной всякой искры, личности в дэвачане будет бесцветное, невнятное состояние». (“Заметки по дэвачану”, там же.)
Муж, отец, студент, патриот, художник, христианин, буддист – он должен обработать результаты своей земной жизни в своей дэвачанической жизни; он не может съесть и усвоить пищи больше, чем он собрал; он не может собрать урожай больше, чем он посеял семян. Требуется только мгновение, чтобы бросить семя в борозду; требуется много месяцев для того семени, чтобы превратиться в зрелый колос; но соответственно виду семени вырастет из него колос, и соответственно природе краткой земной жизни пожинают злаки, выросшие на поле Анру[13].
«В дэвачане существует “смена занятий”, постоянная смена, в такой же степени и гораздо больше, нежели в жизни мужчины или женщины, которым приходится всю их жизнь заниматься одной работой, с той только разницей, что обитателю дэвачана его специальное занятие всегда приятно и наполняет его жизнь восторгом. Жизнь в дэвачане – функция стремлений земной жизни; не неопределённое продление “единственного случая”, но его бесконечные развития, различные инциденты и события, основанные и вытекающие из того “единственного момента” или моментов. Мечты о цели становятся фактами субъективного существования… Вознаграждение, предусмотренное, заготовленное природою для людей, которые не сосредоточили свои привязанности на одной личности или специальности, следующее: если чистые – они скорее переходят, благодаря этому, через кама и рупа-локи в более высокую сферу трибуваны[14], ибо это та область, где формирование абстрактных идей, созерцание и обсуждение общих принципов наполняет мысли её обитателей». (“Заметки по дэвачану”, как и выше. Есть множество стадий в дэвачане; рупа-лока является низшей стадией, где душа все ещё окружена формами. Она ускользает от этих персон в трибуване.)
В дэвачан не проникает что-либо, что нечисто, грубая материя со всеми её признаками была оставлена на земле и в кама-локе. Но если сеятель посеял недостаточно семян, дэвачанический урожай будет скудным, и рост души отсрочится из-за нехватки пищи, которой она должна питаться. Следовательно, огромная важность земной жизни состоит в том, что она – засеваемое поле, место, где собирается опыт. Это обусловливает, регулирует и ограничивает рост души; это даёт грубую руду, которую душа обрабатывает во время стадии дэвачана, плавит, куёт, закаливает, изготавливая оружие, которое она заберёт с собой для своей следующей земной жизни. Опытная душа в дэвачане изготовит себе прекрасный клинок; неопытная же сделает для своей следующей земной жизни лишь примитивное лезвие; но в каждом случае будет доступен только тот материал, который был принесён с земли. Душа в дэвачане, действительно, просеивает и сортирует свой опыт; она живёт сравнительно свободной жизнью и постепенно приобретает способность оценивать земные события по их реальной ценности; она тщательно разрабатывает, как вполне объективные реальности, все те идеи, которые ей представлялись на земле только как зачатки. Таким образом, благородное стремление – зачаток, который душа перерабатывает в великолепную реализацию в дэвачане, и возвращает его на землю в своём следующем воплощении как ментальный образ, чтобы материализовать его на земле, когда представятся благоприятные возможности и подходящее окружение. Для ума это сфера созидания, а земля – только место для материализации предсуществующей мысли. И душа – как архитектор, разрабатывающий свои планы в тишине и глубокой медитации, а затем приносящий их во внешний мир, где должно быть построено его здание; из знания, полученного в своей прошлой жизни, душа готовит свои планы для будущего, и она возвращается на землю, чтобы превратить в объективную материальную форму конструкции, которые она запланировала. Вот описание творческой деятельности Логоса:
«Пока Брахма – когда-то, в начале кальпы, – размышлял о сотворении, появилось творение, основанное на невежестве и состоящее из мрака… Брахма, узрев, что оно было дефектно, задумал другое; и пока он таким образом размышлял, было проявлено животное творение… Узрев, что это творение также несовершенно, Брахма снова размышлял, и третье творение появилось, изобилуя ценными качествами». (“Вишну Пурана”, книга I, глава V.)