«Чистому усопшему сначала говорят, приглашая его: “О чистый усопший, уходи от плотских обителей, от земного имущества, от вещественного мира сюда, к невидимому, от тленного мира сюда, к непреходящему, и – поскольку ты сделал это – приветствую тебя!”»
«Далее говорит Aхура-Мазда: “Не спрашивай больше того, с кем ты говорил, (поскольку) он прибыл в страхе, ужасе, дрожащий после разделения тела и души”». (“Зороастрийская и некоторые другие древние системы”, XXVII, перевод Дханджибхо Джемседжи Meдoрa.)
Персидский “Дезатир” говорит с такой же определённостью. Это произведение состоит из пятнадцати книг персидских пророков, и было написано первоначально на авестийском языке; “Бог” — Aхура-Мазда, или Яздан.
«Бог выбрал человека из животных, чтобы даровать ему душу, которая является субстанцией свободной, простой, нематериальной, несоставной и не жаждущей. И она становится ангелом путём усовершенствования».
«Своей глубокой мудростью и величайшим интеллектом он соединил душу с материальным телом».
«Если он (человек) поступает в материальном теле хорошо и имеет хорошее знание и веру, то он – хартасп».
...
«Как только он оставляет это материальное тело, Я (Бог) беру его в мир ангелов, так что он может видеться с ангелами и созерцать меня».
«Если же он не хартасп, но – мудр и воздерживается от порока, я буду продвигать его в разряд ангелов».
«Каждый человек, соответственно его уму и благочестию, найдёт место в разряде мудрых людей, среди небес и звёзд. И в той обители счастья он пребудет вечно». (Пер. Mирзы Mохамета Хaди, “Платоник”, 306.)
В Китае древний обычай поклонения душам предков показывает, что жизнь человека всецело расценивалась как продолжавшаяся и после могилы. “Император Шу”, отнесённый м-ром Джеймсом Леджем к разряду самой древней китайской классики, и содержащий исторические документы периода 2357-627 г.г. до н. э., полон намёков относительно душ, которые вместе с другими духовными существами следят за делами своих потомков и благосостоянием империи. Так [император] Пан-канг, правивший в 1401-1374 г.г. до н.э., советует своим подданным:
«Моя цель – поддерживать и кормить всех вас. Я думаю о своих предках, (кто теперь) духовные правители… Если я допущу ошибки в своём правлении, и буду оставаться здесь слишком долго, мой верховный властелин (основатель нашей династии) жестоко накажет меня за моё преступление и спросит: “Почему ты угнетаешь моих людей?” Если же вы, миллионы моих подданных, не будете заботиться о своём бессмертии, перестанете подчиняться мне, первому человеку государства, то прежние монархи безжалостно накажут вас за ваше преступление и спросят: “Почему вы не подчиняетесь нашему молодому внуку, постоянно теряя свою добродетель?” Когда они накажут вас свыше, у вас не будет никакого пути спасения… Ваши деды и отцы отрекутся (тогда) от вас, покинут вас и не будут спасать ваши души». (“Священные книги Востока”, том III, стр. 109-110.)
Действительно, эта древняя китайская вера настолько практична, что “изменение, называемое людьми смертью”, кажется, играет очень незначительную роль в мыслях и жизни людей Страны Цветов. Этих цитат (а их можно приводить сотнями) уже достаточно, чтобы доказать беспочвенность утверждения, что бессмертие явилось “через благую весть”. Весь древний мир согревался верой, наполненной радостью бессмертия человека, жил с ней ежедневно, провозгласил её в своей литературе и умиротворённо и безмятежно проходил через ворота смерти.
Непонятно, почему христианство, которое энергично и с энтузиазмом ещё раз подтвердило это, культивирует в своей среде единственный в своём роде страх смерти, который играет столь огромную роль в его общественной жизни, литературе и искусстве. Вера в ад окружила могилу ужасом, в других же религиях у их последователей нет этого тёмного страха перед их адами. Например, у китайцев, воспринимающих смерть, как некую лёгкую и тривиальную вещь, есть коллекция адов, весьма уникальных по своему разнообразию неприятностей. Возможно, различие – вопрос расы, а не веры, так что для энергичной жизни Запада неприемлема её противоположность. Рационально мыслящий Запад находит бестелесные условия некомфортными, тогда как мистический Восток, склонный к медитации, и во время земной жизни всегда ищет возможность сбежать от рабской зависимости от чувств и находит бестелесное состояние чрезвычайно желательным и наиболее способствующим свободной мысли.
Прежде чем перейти к рассмотрению судьбы человека в посмертном состоянии, необходимо, хотя бы кратко, определить строение человека с точки зрения эзотерической философии, поскольку мы должны иметь представление о компонентах целого, прежде чем сможем понять его разрушение. Итак, человек имеет в себе следующее.
Бессмертная триада (индивидуальность):
[7] атма, или дух как воля,
[6] буддхи, или дух как интуиция,
[5] манас, или дух как интеллект.
Tленная четвёрка (личность):
[4] низший манас, или ум,
[3] кама, или желание,
[2] прана как побуждающая жизненность,
[1] прана как непроизвольная жизненность[4].
Если мы рассматриваем тела человека, то плотное тело – видимая, вещественная внешняя форма, состоящая из различных тканей. Эфирный двойник – эфирная копия плотного тела, состоящая из физических эфиров. Прана – жизненность, объединяющая энергия, которая координирует физические молекулы и удерживает их в данном организме; это – жизненное дыхание в организме, часть вселенского Дыхания Жизни, приспособленного организмом во время промежутка существования, о котором мы говорим как о “жизни”; появляется в двух формах: в плотной и эфирной частях физического тела. Кама – совокупность инстинктивных потребностей, страстей и эмоций, общих для человека и животного, и высших эмоций, развивающихся в человеке под действием низшего ума. Maнас – мыслитель внутри нас, интеллект. Буддхи – аспект духа, который проявляется над интеллектом.
Непреходящее и тленное
Связующее звено между бессмертной триадой и тленной четвёркой – интеллект, который двойствен во время земной жизни, или воплощения, и функционирует как интеллект и ум. Интеллект посылает Луч, ум же работает через человеческий мозг, функционируя там как мозговое сознание, как способность к логике и пониманию. Он смешивается с желанием, страстной природой; страсти и эмоции таким образом становятся частью ума, как определено в западной психологии. И, следовательно, мы имеем связующее звено, сформированное между высшей и низшей природой в человеке, это желание-ум, принадлежащий к высшей природе – своим интеллектуальным и к низшей – своим эмоциональным элементом. Поскольку это формирует поле битвы во время жизни, то оно также играет важную роль в посмертном существовании. Мы можем теперь систематизировать наши семь принципов немного по-другому, имея в виду это смешение в желании-уме тленных и непреходящих элементов.
Бессмертное:
[7] воля,
[6] интуиция,
[5] интеллект.
Условно бессмертное:
[4] желание-ум.
Смертное:
[3] желание,
[2] побуждающая жизненность,
[1] непроизвольная жизненность.
Некоторые христианские авторы приняли классификацию, подобную этой, объявляя, что дух, по сути, бессмертен, как божественное бытие. Душа – условно бессмертна, то есть, способна к достижению бессмертия за счёт объединения себя с духом; тело – по сути дела, смертно. Большинство не информированных христиан делит человека на две части: тело, разрушаемое смертью, и нечто – неопределённо называемое душой или духом – что продолжает существовать после смерти. Эта последняя классификация – если её можно назвать классификацией – полностью неадекватна, если мы ищем какое-либо рациональное объяснение или вразумительную формулировку для феноменов посмертного существования. Тройственное представление человеческой природы даёт более разумный образ его конституции, но недостаточно адекватный для объяснения многих явлений. Только семеричное подразделение даёт разумную теорию, совместимую с фактами, с которыми мы имеем дело, и поэтому, хотя оно может показаться сложным, изучающий поступит мудро, если поймёт его. Если бы он изучал только тело, стремясь понять его функции, то он должен был бы классифицировать его ткани намного дольше и с гораздо большей скрупулёзностью, чем я здесь. Он должен был бы изучить различия между мышечной, нервной, железистой, костной, хрящевой, эпителиальной, соединительной тканями и всеми их разновидностями; и если бы он, потакая своему невежеству, возмутился бы таким сложным подразделением, ему было бы объяснено, что, только применяя такой анализ различных компонентов тела, можно понять всё многообразие сложных явлений жизнедеятельности. Один вид ткани требуется для поддержки, другой для движения, ещё один для секреции, следующий для поглощения и так далее; и если у каждого вида не будет своего собственного характерного названия, всё должно закончиться полной неразберихой и недоразумением, и физические функции останутся непонятыми. В конечном счете, требуется время, чтобы была ясность при усвоении нескольких необходимых технических терминов, а поскольку ясность нужна для объяснения и понимания очень сложных посмертных явлений, я буду вынуждена – вопреки моему правилу – в этих элементарных статьях вначале обратиться к техническим терминам, поскольку в английском языке нет пока ещё никаких эквивалентов для них, а использование длинных описательных фраз чрезвычайно обременительно и неудобно.
4
В первой редакции книги (1906 г.) под №1 было плотное тело, но в эзотерической доктрине оно, строго говоря, не является