— Ты хорошо о нас заботился, нам было здесь уютно, — сказала Френсис и с радостью увидела, что похвала очень польстила Йоганну. — Когда обзаведешься собственным отелем в Тироле, обязательно сообщи нам, мы непременно приедем и проведем у тебя все лето. — Йоганн вспыхнул от удовольствия; он понял, она не лукавит и говорит то, что думает.
— С величайшей радостью приму вас в своей гостинице, — произнес Йоганн с несвойственным для него достоинством.
— Прощай, Йоганн, — сказал Ричард. Он умел вовремя остановить словоизвержение Френсис. Йоганн отвесил поклон, еще раз улыбнулся Френсис и наконец распрощался.
Френсис подошла к окну и молча разглядывала улицу.
— Из тебя получился бы хороший священник, — сказал Ричард и зажег зажатую у нее в губах сигарету. Удивительно, как люди любили разговаривать с Френсис; и еще удивительнее, как она умела их выслушивать.
— Пусть трагедия человеческой расы не подомнет тебя своей тяжестью. Пойдем и для начала позавтракаем. — Он мягко отстранил ее от окна. — На пустой желудок родятся беспокойные мысли.
Френсис улыбнулась и чмокнула Ричарда.
— Ты постоянно опекаешь меня, Ричард.
— Хм, тебе только позволь, и ты без конца будешь горевать над судьбами человечества.
— Прости, Ричард. Я избавлюсь от этой привычки.
— Избавишься? Но будет еще страшнее, если грусть сменится ликованием.
Френсис засмеялась.
— Своего рода психологическое извращение, позволяющее из самых глубин извлечь тайную радость сострадания? Нет, благодарю тебя, Ричард. Напротив, я все более и более прихожу к убеждению, что человек рождается в страданиях, живет в борьбе и умирает в мучениях.
— Хм, это более надежная защита против современного средневековья, чем вскормившие тебя милые либеральные идеи.
В кафе за столиком они обсуждали свои планы. Френсис вдруг захотелось действовать. Она потребовала, чтоб они тотчас же отправились в Пертисоу. Тем временем они закончили завтракать и возвращались в гостиницу, багажные ярлыки дожидались их вместе с окончательным расчетом. Видимо, герр Кронштейнер уже уехал, Ричард расплатился с сидевшей за конторкой угрюмой женщиной. Он оставил щедрые чаевые для Йоганна, положив их в конверт вместе с карточкой, на которой написал: «Успеха твоему отелю». Не обидел он чаевыми и горничную, хотя ее они ни разу не видели. Возможно, ею была вот эта самая женщина с угрюмым выражением лица.
На вокзале удача от них не отвернулась. Поезд на Дженбах отходил менее чем через полчаса. От Дженбаха можно было подрядить машину до Пертисоу… Но это еще предстояло сделать, а пока они разместили в купе над головами свои чемоданы и любовались раскинувшейся перед ними долиной Ина. Ричард несколько успокоился. В душе он дивился, что ему так просто удалось выбраться отсюда и что его недоверие к герру Кронштейнеру оказалось неосновательным. Ведь тот походил на человека, запродавшего барышнику свою собственную сестру. Видимо, он был весьма ценным агентом, негодяи доверяли ему, поскольку рассчитывали на его преданность. Ричард продолжал размышлять о Кронштейнере, когда закончилось короткое путешествие, и поезд ненадолго остановился в Дженбахе, позволив им и остальным туристам высадиться на залитую солнцем платформу. Ричард с двумя чемоданами в руках присоединился к толпе, сгрудившейся возле выхода. Френсис, чуточку поотстав, держалась за ним так, чтобы ее мог заметить человек, отбиравший билеты. Потом они вышли на широкую площадь, покрытую раскаленной белой пылью. Там было два ветхих автобуса и несколько машин. Туристы, порастратившие в вокзальной толчее запас энергии, плелись сзади. Это позволило Ричарду нанять одну из машин. Они уже покинули вокзальную площадь и приближались к окраинам городка, когда остальные приезжие еще размещали свою кладь и рассаживались в автобусы.
Машина, преодолев начинавшийся от Дженбаха крутой извилистый подъем, набрала скорость и мчалась по дороге, огибавшей с запада длинное узкое Ашхензее. Они не проехали и половины озера, как дорога закончилась. И им доброжелательно улыбнулась пригревшаяся на солнышке посреди зеленых полян Пертисоу.
Это была удивительная деревушка. Она открылась их взгляду, когда дорога круто свернула в сторону бухты, и перед глазами предстал пейзаж, который можно было увидеть только во сне. На берегу, за дорогой, расположились гостиницы и шале. Далее, на просторной, окаймленной лесистыми горами лужайке, сбились в кучу, словно стадо овец, крестьянские домики. У причала поджидал пассажиров маленький, похожий на игрушку кораблик. Все было аккуратно, флаги украшали дома, полосатые зонтики защищали столы возле гостиниц от солнца. Туристский центр походил на картинку из иллюстрированного журнала, опрятность и крохотность придавали ему очарование и необъяснимую величавость. Но леса и горы во всяком случае были подлинными. Долины между горами сходились в Пертисоу подобно линиям, пересекающимся в центре на циферблате солнечных часов. Хорошо будет здесь побродить и полазить по горам, с удовольствием подумала Френсис.