Признаки цивилизации, — сказал Ричард и немало подивил Френсис, не заглянув в пивной сад. Его привлек магазинчик, оборудованный в одном из домов. Они пересекли узкую улицу и осмотрели витрину, уставленную вырезанными из дерева фигурками. Большинство их являло пример явной безвкусицы, но на задней полке стояло несколько изделий хорошего вкуса и выполненных с большим мастерством. Лучшими из них были два комплекта шахматных фигур. Ричард остался доволен.
— Это может сослужить нам добрую службу, — сказал он и повел Френсис в магазин.
Они оказались в гостиной большого дома. Напротив дверей стоял стол, на котором демонстрировались изделия. За ним у окна находился другой стол с разбросанными по нему поделками, обрезками, кусками дерева и инструментами. На скамье возле стола сидел какой-то человек. Он медленно поднялся и направился к ним, не выпуская их рук куска дерева, который он обрабатывал. Внимательно оглядел вошедших, улыбнулся.
— Grüss Gott![19] — сказал хозяин.
— Можно нам посмотреть на вашу резьбу?
— Разумеется. Добро пожаловать, господа. — Он вернулся к своей скамье и вновь принялся за работу. Время от времени с интересом на них поглядывал. Удовлетворенно закивал, когда Френсис восхищенно разглядывала фигурки Трех царей. Его лучшие, самые изящные работы посвящены библейским сюжетам; им и шахматам, которыми заинтересовался Ричард.
— Сколько они стоят? — спросил он. Хозяин назвал цену и внимательно посмотрел ему в лицо. Цена вполне умеренная, если учесть, сколько труда было затрачено.
— Много времени на это уходит, — сказал хозяин, словно оправдываясь. Френсис удивилась, как часто люди из-за своей душевной черствости не обращают внимания на время, мастерство и любовь, вкладываемые в такие изделия.
— Цена не высока для такой искусной работы, — сказал Ричард. — Хотелось бы увезти в Англию этот комплект.
— Джентльмен коллекционирует шахматы? — Мастер не скрывал своей радости. — Тогда вам надо кое-что посмотреть. У меня есть и получше; не для продажи. — Он поднялся, на этот раз довольно проворно, и направился к массивному комоду в глубине комнаты. Открыл ящик и вытащил большую коробку, осторожно положил ее на рабочий стол.
— Если леди и джентльмен подошли бы сюда…
Они подошли и при виде содержимого коробки не могли удержать восторженного возгласа.
— Я их не продаю; чересчур много радости доставили они мне, пока я их выделывал, — объяснил мастер. Френсис обратила внимание на большие неуклюжие руки, огрубевшие от старости, с вздувшимися жилами, и подивилась их умелости создавать столь тонкие изделия.
— Вы изготовляете копии, если кто-нибудь захочет их приобрести?
— Иногда. Но на это уходит много времени. Один джентльмен, он живет здесь летом, просил меня их скопировать, так всю зиму пришлось трудиться. Сделал ему один комплект, сейчас другой вырезаю.
Сказанное поразило гостей.
— Он, вероятно, понимает толк в шахматах, — закинул наживку Ричард. И не ошибся.
— Герр доктор Меснельбрун? Да, это у него не отнимешь. Имеет большую коллекцию. Прежде жил в Южном Тироле, потом сюда переехал, есть у него несколько работ Грюднерталя.
— В самом деле? — Ричард надеялся, что выраженное им восхищение резьбой Грюднерталя произведет впечатление.
— Почему бы леди и джентльмену не поглядеть коллекцию герра доктора Меснельбруна? Он показывает ее людям, которые ценят и понимают в ней толк.
Ричард засомневался.
— Очень бы хотелось ее посмотреть, но прежде всего мы совершенно не знаем доктора Меснельбруна; как его потревожишь, к тому же я всего лишь дилетант… — Смех хозяина оборвал сетования Ричарда.
— Леди и джентльмен не потревожат герра доктора. Он не работает; он пишет музыку. — Шутка мастера изрядно его повеселила.
— Может быть, — проговорил Ричард, — может быть, вы удостоите меня чести и представите доктору как-нибудь, когда я снова навещу вас.
Мастер поджал губы и покачал головой.
— В июле и августе он редко спускается в Пертисоу. Не любит туристов. Но если вы пойдете к нему домой — такой большой дом с красными ставнями на Плейтцахе — сможете его увидеть. Скажите, Антон посоветовал зайти. Очень красивая коллекция.
— Может, зайдем, — сказал Ричард и, прервав беседу о Меснельбруне, заговорил о заказе. Он предложил Антону оплатить заранее половину цены и окончательно рассчитаться, когда шахматы прибудут в Оксфорд.