— Зачем вы приходили сюда днем?
— Нас направили к Меснельбруну из Инсбрука.
— Вы нашли его?
— Но не того, кого мы хотели найти.
— Кто мы?
— Я и моя жена.
— Похоже, вы попали в переделку.
— Не обошлось без трудностей. Я оставил жену в машине.
— У вас есть машина? Хорошо.
— Американская, одного репортера.
— Не очень хорошо.
— Порядочный человек. Ему можно довериться.
Человек покачал головой, улыбнулся.
— Не следует доверять газетчикам, они падки на сенсации. Если он спросит, я Смит, которому помогли убежать из концентрационного лагеря. Во всяком случае, это правда. Кто другой, этот наш белокурый Тарзан?
— Я знаю его брата.
— Для него я тоже Смит.
Они подошли к кромке леса. Оттуда не доносилось никаких подозрительных звуков. Значит, все в порядке, подумал Ричард. Хорошо бы поскорей появился Форнлей. Он с трудом удерживал вес навалившегося на него человека.
— Как вы себя чувствуете? — спросил он.
— Покачивает, и тело не своё. Но с каждой минутой мне становится все лучше. Хорошо вновь оказаться свободным.
— Как они вас схватили?
— Человек, выдававший себя за Меснельбруна, пользовался доверием среди подпольщиков. Он даже помог кое-кому убежать. Через них он вышел на меня. Кстати, что слышно в Нюрнберге и Инсбруке?
— В Нюрнберге нашему человеку пришлось скрыться. В Инсбруке что-то заподозрили.
Они остановились, Ричард перехватил руку, которой он поддерживал своего спутника, дорога круто пошла под уклон.
— А что произошло с моими двумя телохранителями?
— Они преследовали нас в горах. Фон Ашхенхаузен, возможно, скоро объявится. Его приятель упал со скалы.
— Скверно, — сказал Смит и поглядел на свои обожженные ладони. — А собака?
— Сдохла и никогда не воскреснет.
Смит немного приободрился.
— Изрядно пришлось вам потрудиться.
Возле мостика к ним присоединился Форнлей.
— Там был еще и велосипед, — сообщил он. — Я проткнул ему колеса. Довольно странно, но на это ушло больше всего времени.
Ричард оглядел темноту, покрывшую гору и лес; все слилось воедино. Возможно, они были уже спасены… возможно…
— Могли бы вы побежать, с нашей помощью? — спросил он Смита.
— Попробую.
Они подхватили его под руки и то ли побежали, то ли заковыляли по тропинке.
Ван Кортлендт услышал, что они приближаются. Он включил двигатель, отворил заднюю дверь. Они усадили Смита в машину и сами втиснулись рядом с ним. Ричард почувствовал, как у того перехватило дыхание, когда они второпях втолкнули его тело в угол машины, при каждом толчке на неровной дороге болезненная гримаса искажала выражение его лица, а на дороге до Пертисоу было немало ухабов. Но если ему и было больно, то, по крайней мере, ничто не угрожало его безопасности.
Ричард наклонился вперед и посмотрел на Френсис. Она все еще спала.
— Как она? — спросил он.
Американец ответил, не поворачивая головы.
— Удивительно. Когда проснется, будет в полном порядке. Это для нее лучшее лекарство.
Ричард успокоился и осторожно, чтобы не побеспокоить Смита, откинулся на спинку сиденья.
Ни с того, ни с сего вдруг засмеялся Форнлей.
— Давненько у меня не было приключений.
— Рад, что кому-то доставил удовольствие, — отозвался Ричард. — Кстати, что произошло там, наверху?
— Окно, на которое вы указали, было забрано решеткой и заперто на засов, ничего похожего мне не доводилось видеть в частных домах. Попробовал проникнуть в соседнюю комнату, ставни там были, как и полагается, закрыты щеколдой. Воспользовался ножом, отодвинул ее и отворил окно. Света было мало; я почти ничего не различал. Очевидно, это была спальня мужчины, у окна стоял стол. На нем валялась всякая всячина. Надеялся, что найду там ключи, но их не было. Но я нашел вот это.
В сумраке машины он поднял над головой какую-то вещь.
— Электрофонарь. Дьявольски полезная штуковина. В коридоре и в комнате, в которой я отыскал вашего приятеля, было одинаково темно. Они связали его.
— Ваше появление его очень обрадовало, — сказал Смит. Он потер запястья и лодыжки костяшками пальцев. Ладонями он не пользовался.
— Вас всегда связывали? — спросил Ричард.
— Всегда, когда кто-нибудь приходил в дом. Да еще кляп в рот затыкали, как нынешним днем. По ночам наручниками приковывали к кровати. Днем кто-нибудь из них постоянно меня охранял. К окну приделали решетку. На дверь надели предохранительные цепочки. И таким образом оставляли узкую щель, я чувствовал, в течение целого дня за мной все время наблюдали.