Мы не можем держать его в плену. Тем не менее Инес отправляется на работу, а он усаживается на диван, стережет.
Закрывает глаза. Когда открывает их, дверь в комнату мальчика открыта, а мальчика нет.
Он звонит Инес.
– Я заснул, и Давид сбежал, – говорит он. – Как ни жаль.
– Ты дал ему сбежать и тебе жаль? Ты вечно сожалеешь. Жалкий ты человек. Сожалеть недостаточно, Симон. Верни его.
– Не собираюсь я этого делать, Инес. Без толку. Он все решил. Пусть попробует, каково это – жить в приюте. Когда усвоит урок, сам вернется.
Долгое молчание.
– Сам виноват, от начала и до конца, – говорит наконец Инес. – Ты привадил этого человека, Фабриканте. Сам оказался слишком слаб и не отстоял ребенка, сам вечно потакаешь ему и балуешь его. Если откажешься его вернуть и заниматься этим придется мне, между нами все кончено. Ты меня понял?
– Я понимаю, что ты говоришь. Понимаю, что ты расстроена. Но я не согласен с тобой насчет Давида. Думаю, в этом случае нам следует его отпустить.
– Тогда это на твоей совести.
Глава 7
Наступает суббота, и он отправляется на велосипеде в приют – к началу футбольного матча. Но территория приюта безлюдна.
В комнате отдыха он обнаруживает трех девочек – они играют в настольный теннис.
– Футбола сегодня не будет? – спрашивает он.
– Они играют на выезде, – отвечает одна.
– Вы не знаете где?
Она качает головой.
– Нам футбол не нравится.
– Вы знаете мальчика по имени Давид? Он в приюте недавно.
Девочки переглядываются, хихикают.
– Да, знаем.
– Я оставлю записку – если можно, передайте ему, когда он вернется. Сможете?
– Да.
На клочке бумаги он пишет: Я заехал сегодня, надеясь посмотреть на твою команду в действии, но безуспешно. Попробую еще раз в следующую субботу. Сообщи, пожалуйста, не нужно ли тебе что-нибудь из дома. Инес передает тебе приветы от всего сердца. Боливар по тебе скучает. Любящий тебя Симон.
Действительно ли Инес шлет приветы от всего сердца, он не знает. С тех пор как мальчик ушел, она неизменно в холодной ярости и отказывается разговаривать.
Дни идут медленно. Он много танцует один у себя в квартире. Это возвышает его до приятного состояния без всяких мыслей, а когда он устает, у него получается уснуть. Полезно для сердца, полезно душе, – говорит он себе, проваливаясь во тьму. – Уж точно лучше, чем пить.
Вечера, порожние вечера – вот что хуже всего. Он выводит собаку на прогулку, но обходит стороной футбольные игры в парке и уклоняется от пытливых вопросов мальчиков (Что случилось с Давидом? Когда он вернется?). Боливар делается слишком стар и гулять подолгу не может, а потому они сидят, устроившись в маленьком саду камней за углом, дремлют, убивают время.
Теперь, когда нет Давида, – размышляет он, – нашу маленькую семью только Боливар и удерживает вместе. Вот во что мы с Инес превратились – в родителей пожилого пса?
Наступает суббота. Он вновь отправляется на велосипеде в приют. Футбольный матч уже начался. Сироты играют против команды в черно-белых полосатых фуфайках, та команда очевидно умелее и тренированнее, чем ватага несмышленышей из многоквартирника. Он, Симон, вливается в группу взрослых, наблюдающих из-за боковых линий, и тут трое черно-белых выполняют ловкую перепасовку, защитники остаются не у дел и едва не случается гол.
Давид играет на дальнем фланге – он здорово смотрится в синей фуфайке с номером «9» на спине.
– С кем играем? – спрашивает он, Симон, у молодого человека рядом.
Молодой человек смотрит на него странно.
– С «Лос Альконес», командой из приюта.
– А счет какой?
– Никакого пока.
Черно-белые мастерски владеют мячом. Приютских детей то и дело обходят и оставляют с носом. Происходит гадкий случай: кого-то из черно-белых сбивают с ног, он падает плашмя. Доктор Фабриканте, судья матча, сурово отчитывает обидчика.
Незадолго до перерыва между таймами черно-белый форвард выманивает вратаря, а затем ловко забивает гол поверх вратарской головы.
На перерыве доктор Фабриканте собирает сирот посередине поля и со всей очевидностью наставляет их, какой стратегии придерживаться во втором тайме. Ему, Симону, кажется странным, что судья выступает в роли тренера одной из команд, но остальные вокруг вроде бы не обращают внимания.
Во втором тайме Давид играет на той стороне поля, где стоит Симон. Ему отчетливо видно, что происходит, когда один-единственный раз мяч оказывается у мальчика, а вокруг свободно. С легкостью он летит мимо одного защитника, мимо второго. Но затем, когда путь к голу открыт, он спотыкается о собственные ноги и падает ничком. Среди зрителей пробегает рябь хохотков.