— Повод простой, — объяснила Юлька с леденящим душу спокойствием. — Что-то подсказывает мне, что нам вскоре придется улепетывать с Волги во все лопатки и ускорители.
— Чужие? — догадался я.
— Конечно! Ты слышал переговоры? Там еще крейсер свайгов на орбите торчит. Мне кажется, он там не в одиночестве.
М-да. Логично. Если вслед за необъятным гостем притащился крейсер свайгов, значит, жди целый флот. Знаем, читали хроники. Сожжение Рутании, бой в системе Хромой Черепахи… Теперь там только пыль клубится. Много-много лет подряд. И звездные корабли — человеческие по крайней мере — обходят эти районы космоса далеко стороной, предпочитая дать солидный крюк, но не влезть в зону какого-нибудь неведомого излучения.
Юлька разлила вино по высоким бокалам и вдруг спохватилась:
— Кстати! А не послушать ли нам космодром?
Она опрометью метнулась в рабочий отсек и завела трансляцию со своего «бумеранга» на акустику купола.
Я чуть не оглох. Сразу же.
— …цать пять кораблей! Двадцать пять! Это же целый флот, ядри вас всех направо и налево!!!
— Успокойся, Стив, двадцать пять — это еще не флот. У Рутании воевали без малого четыре тысячи.
— Спасибо, успокоил! — не унимался Стив (кстати, я узнал его: американер Стивен Бэкхем, служащий космодрома, редкий, надо сказать, зануда). — Чтоб распылить Волгу, хватит и трех крейсеров!
— Кто это тебе сказал? — насмешливо осведомился незнакомый голос.
— Суваев сказал, — проворчал Стив. — Он у нас спец по свайгам.
— Надо же! — хмыкнул собеседник с неприкрытой иронией. — Спец! Оказывается, у нас есть спецы по чужим?
Тут вклинился кто-то явно из директората:
— Прекратите болтовню на канале!
Голос был брюзгливый и показушно озабоченный.
— С нами пробовал кто-нибудь связаться? Я имею в виду… э-э-э… гостей.
— Нет, — коротко и, кажется, неприязненно ответил Бэкхем. — Кстати, звездолеты директората готовы к старту.
— Отлично. Если будет попытка связаться, немедленно переключать на закрытый канал! По приоритету «экстра».
— Понял, — так же коротко отозвался Бэкхем. — Что нибудь еще, сэр?
— Сэр! Какой я тебе сэр? Дежурь давай и не задавай идиотских вопросов.
Юлька, слушавшая все это с бокалом в руке, тихонько присела на диван.
— Все ясно. Директорат готовится смотаться с Волги. Звездолеты-то их уже под парами, — заявила она убежденно.
— Твой, между прочим, тоже под парами, — заметил я, пригубив вино. Несмотря на ситуацию, я еще был в состоянии получать удовольствие от вина. Прекрасного, надо сказать, вина. «Траминер Офелии», двенадцать спирта, полтора сахара, в меру приглушенный букет полевых трав с легкой примесью тонов меда и подсолнечника.
— Как и твой. — Юлька по обыкновению не осталась в долгу. — На их месте любой бы разводил пары. Любой, у кого имеются мозги, а у директората мозги имеются, можешь не сомневаться. С совестью — да, туго, но не с мозгами.
Тут она права. На все сто. Я вздохнул. И мы стали слушать дальше.
В общем, у Волги, как это водится у чужих, вроде бы из ниоткуда вынырнул небольшой флот. Двадцать четыре крейсера, похожих на исполинские бублики, и еще один бублик, малость вытянутый, эдакий гигантский эллипс. Флагман, превышающий размерами обычные крейсера почти вдвое. Все они рассредоточились вблизи Волги по сложной системе взаимопе-рекрывающихся орбит.
А суперкорабль, появившийся первым, неподвижно висел над моим островком. Кажется, флот свайгов пас именно этого пришельца. Пока пас без единого выстрела — или чем там обмениваются звездолеты чужих в бою?
А потом кто-то вызвал меня по внутреннему каналу. Вызвал терминал «Саргасса». А сделать это возможно было только из моего купола.
Изумление мое переросло всякие пределы, а вместе с изумлением во мне медленно стала закипать злость. Опять гости, ё-мое! Ей-право, надо ставить охранку, да не простую, а с само-наводящимися бластами, чтоб любого чужака сжигали в пепел к чертям собачьим. Без предупреждения. Нечего соваться на частную территорию!
Я настучал на Юлькиной клавиатуре пароль, и на экране возникла хорошо знакомая мне рожа. Некто Плотный, в миру — Феликс Юдин. Бандит и убийца, не заработавший за всю жизнь ни копейки. Он умел только отнимать и убивать. И дружки его — тоже. Меня его банда до сих пор не трогала. Везло, наверное.
— Ты удрал, Сава, — с угрозой сказал Плотный.
Терпеть не могу, когда меня называют Савой.