— Баллисты и катапульты начнут стрелять с рассветом, — пояснил командующий. — Мы накопили достаточный запас стрел и камней на целый день. К обстрелу добавятся зажигательные заряды, которые помогут сломить боевой дух врага так же, как и любой пожар, который они смогут спровоцировать. Я еще не сталкивался с кельтами, у которых не было бы непропорционального страха перед зажигательными снарядами.
Офицеры заулыбались, послышались смешки. Несмотря на весь устрашающий вид пылающего пучка, сопровождаемого дымом и дугой в небе, по крайней мере, это было четко заметно в небе, и его легко было избежать. Большая опасность исходила от размытой траектории маленьких стрел с железными наконечниками из баллист или камней, брошенных катапультами, которые было легко пропустить среди всего лихорадочной суеты на поле боя, в том числе усиленной дымом в небе.
— Как только начнется прилив, начнется и штурм. Первые подразделения, отправленные через пролив, будут оснащены лестницами и попытаются взобраться на частокол и занять врага, пока остальные будут высаживаться через пролив в последующих волнах. Если все пойдет хорошо, весь Четырнадцатый легион будет по ту сторону пролива ближе к вечеру, а другие когорты легионеров останутся на материке в качестве резерва.
Светоний продолжил. — Захватить любой плацдарм вдоль линии обороны противника будет трудно, и они смогут превзойти нас числом и сокрушить наших людей в любой момент, пока мы будем штурмовать вал. Ключ к нашей победе в том, если мы сможем взять их с фланга и тыла одновременно с лобовой атакой. Вот где в дело вступают силы префекта Катона. Он будет командовать большей частью наших вспомогательных войск, а также морскими пехотинцами с эскадры. Не будет большим преувеличением сказать, что победа завтрашнего дня будет зависеть от успеха морского десанта во фланг противника. Так что не подведи нас, Катон, или мы можем вычеркнуть тебя из списков офицерской столовой.
Снова раздался приглушенный смех, и Катон улыбнулся, даже чувствуя тяжесть ответственности, которая ложится более тяжелым бременем на его плечи. Когда он это почувствовал, он не мог не поддаться новым сомнениям относительно своего плана и той роли, которую он будет играть, даже если он ранее обдумывал все мыслимые непредвиденные обстоятельства, и как с ними можно было бы справиться. «План был хорош», подтвердил он себе насильно.
— Как только основная часть сил префекта Катона окажется на берегу, он двинется на северо-восток, чтобы напасть на фланг и тыл врага. Его люди затрубят в свои буцины, как только начнется их атака, и это станет сигналом к окончательной лобовой атаке, чтобы пойти на общий штурм.
— Но разве у ордовиков не будет наблюдателей за побережьем, господин? — спросил один из легионных трибунов.
— Они были бы дураками, если бы не сделали этого. Осмелюсь предположить, что у них также будут резервные подвижные силы, готовые противостоять любой высадке. Но они не могут быть везде одновременно и не смогут среагировать, пока их разведчики не заметят наши корабли и не доложат. Я использую несколько грузовых кораблей, чтобы обойти север острова и, надеюсь, отвлечь врага в то же время, пока люди Катона высадятся на южном берегу. Кстати говоря, я внес некоторые уточнения в роль твоих сил, префект. Я решил, что ты начнешь высадку с первыми лучами солнца. Таким образом, ты не будешь обнаружен до последнего момента, и мы сможем застать врага врасплох.
Катон выпрямился на стуле. Это не входило в его планы. Он недолго рассматривал этот вариант и, в итоге, исключил возможность прибытия на позиции под покровом темноты. Это было однако сопряжено со многими рисками, главным из которых было нежелание любого моряка плыть ночью, если только он не был знаком с водами и было мало шансов на столкновение или посадки на мель. Решение Светония требовало дополнительного планирования, а времени уже было мало. Пока командующий завершал брифинг, Катон уже обдумывал, как лучше всего добиться подхода к правильному месту высадки ночью, а также проследить за тем, чтобы корабли под его командованием не потеряли друг друга во тьме. Ночной марш и атака на рассвете были достаточно трудны для осуществления даже на суше. Подобная же операция в море была почти неслыханной.
Когда другие офицеры начали покидать штабную палатку, Светоний подошел к нему с извиняющимся выражением на лице. — Я полагаю, ты не слишком доволен тем, что я передвинул время твоей атаки.
— Что-то в этом роде, господин, да.