У входа в зал стояли еще два воина, вооруженные кабаньими копьями и одетые в синие плащи царского двора. Один поднял руку, и человек, сопровождавший их, повернулся к Дециану. — Тебе придется оставить свой меч здесь. Царица не позволяет тебе находиться в ее присутствие вооруженным.
— Это немыслимо, — возразил Дециан.
— Тем не менее, это ее воля, римлянин. Прошу, твой меч. — Ицен протянул руку.
Дециан выхватил меч и швырнул его на землю к ногам человека, заставив того нагнуться, чтобы подобрать его.
— Что насчет него? — Прокуратор указал на Макрона.
— Центурион Макрон нам хорошо известен, и царица ему доверяет. Он может оставить свой меч при себе.
— Помни, что я сказал за воротами, — пробормотал Макрон. — После тебя, прокуратор.
Дециан шел под дубовой перемычкой, украшенной резными изображениями лошадей, оленей и других животных. Интерьер был тускло освещен тем, что осталось от дневного света, проникающего сквозь окно в дальнем конце, и оплывшими, дымящимися сальными свечами, пламя которых мерцало в железных жаровнях, стоявших вдоль боковых стен. Под дальним окном Боудикка сидела на меньшем из двух деревянных тронов на вершине помоста. Другой был пуст, в память о ее покойном муже. Свет из окна отбрасывал ореол над ее рыжими волосами, которые блестели, как огонь, и в то же время скрывал ее черты в полумраке. На другой стороне от нее, на стульях поменьше, сидели ее дочери, а за ними ее придворные и советники.
— Приветствую вас, римляне, именем моего народа, — объявила она ровным тоном. — Подойдите и объясните цель вашего присутствия в моей столице.
Макрон шагнул вперед, а Дециан, поколебавшись, последовал за центурионом, за его плечом.
Когда они были в трех метрах от помоста, двое стражников царицы выступили вперед, таким образав указав им на то, что им следует остановиться. Макрон официально склонил голову. — Ваше Величество.
— Центурион Макрон, я разочарована, увидеть тебя в компании прокуратора.
В ее тоне была нотка обиды, и Макрон ответил с некоторой долей вины. — Поверьте мне, я предпочел бы не быть в его обществе, но наместник приказал мне обеспечить ему эскорт.
— Насколько я поняла, ты уволился из армии.
— Да, я в отставке, но я все еще в резерве, как и люди, составляющие эскорт. Наш долг и обязанность ответить на призыв, если наместнику потребуются самые последние подкрепления.
— Значит, ему не хватает людей, — размышляла Боудикка и обратила внимание на Дециана. — Прокуратор, объясни свое присутствие здесь.
Дециан сделал полшага вперед, чтобы встать рядом с Макроном, и попытался набрать воздуха, чтобы выглядеть величественно, но преуспел лишь выпячивании чрезмерной надменности. — Царица Боудикка, ты знаешь, почему я здесь. Я пришел забрать оставшуюся часть дани, оговоренной на церемонии принесения клятвы верности Риму. Моя цель ясна, также как и твоя обязанность — заплатить оставшуюся сумму серебром или имуществом.
Боудикка наклонилась вперед.
— Моя первая обязанность — заботиться о благополучии моего народа. Только когда этот долг выполнен, я обязана уважать свой союз с Римом.
— Правильный термин — верность.
Те, кто сидел и стоял рядом с ней и понимал латынь, вздрогнули от ответа Дециана, а мгновение спустя остальные сделали то же самое, как только им перевели значение слова.
— Это было не очень умно, — сказал Макрон достаточно громко, чтобы его услышал другой римлянин. — Мы здесь не для того, чтобы испытывать их терпение своей грубостью. Будь осторожен со своими словами.
Поскольку день снаружи продолжал смеркаться, сияние волос Боудикки померкло, и Макрон смог четче разглядеть детали ее лица. Он увидел, что иценская царица холодно улыбается в момент ее ответа.
— Мой народ подписал договор о дружбе с Римом, а вы считаете нас слугами.
— Вы подписали договор, который гарантировал, что Рим защитит вас от ваших прошлых врагов в обмен на дань. Мы выполнили свою часть соглашения. Вам еще предстоит выполнить свою.
— Это пустое соглашение, прокуратор. От каких врагов нас защитил бы Рим? Вы уже покорили всех, с кем мы когда-либо сражались на этих землях. Единственная защита, в которой мы нуждаемся, это от таких людей, как ты, которые грабят наши земли под тем предлогом, что вы защищаете нас.
— Как бы то ни было, условия договора, который вы добровольно заключили, ясны и должны быть полностью соблюдены.
— Добровольно!? — Боудикка усмехнулась. — Рим пришел к нам с ультиматумом — подпиши договор или будь уничтожен.