— Царица Боудикка, жаль, что наша вчерашняя встреча приняла бурный характер, — спокойно начал прокуратор. — Я объясняю это своей усталостью после долгого дневного марша.
— Я принимаю твои извинения, — ответила она. — Надеюсь, сегодня мы сможем решить вопросы в более хорошем расположении духа.
— Это и мое желание тоже. Я также думаю, что вчерашнее неудачное начало переговоров в равной степени объясняется твоим непониманием более широкой ситуации, в которой оказались ты и твой народ. Надеюсь, это станет яснее в результате того, что произойдет сегодня.
Макрон почувствовал, как участился его пульс. Разговор уже принимал неприятный оборот, и за словами Дециана скрывалась не слишком завуалированная угроза.
— Не будем тратить время на формальности, царица Боудикка. Наместник Британии послал меня собрать остаток дани, которую ицены не смогли полностью выплатить во время церемонии принесения присяги. Я буду благодарен, если ты вручишь мне его сейчас.
Боудикка жестом подозвала одного из своих советников, и тот поднял небольшой сундук, стоявший у его ног, поднес его к Дециану и поставил у ног прокуратора, после чего удалился на свое место за троном. Сундук был не более полуметра в длину, сантиметров тридцати в глубину и еще тридцати в высоту, он был сделан из дуба, обвязанного ремнями и обитого железом. Было очевидно, что он вмещает лишь малую часть серебра, украденного Горманием. Макрон взглянул на Дециана и увидел, что на лице прокуратора появилось веселое выражение.
— И что это?
— Остаток дани, которую ицены могут позволить себе выплатить в этом году, — заявила Боудикка.
Дециан отодвинул защелку и открыл крышку. Макрон увидел, что содержимое сундука состоит из серебряных монет и нескольких золотых торков, брошей и других мелких украшений. Ничего похожего на сумму, которую они должны были собрать.
— Где остальное? — потребовал прокурор.
— Это все, что есть, римлянин. Если в этом году будет хороший урожай, мы сможем продать немного зерна, чтобы заплатить большую часть дани в следующем году.
— Это неприемлемо. Наместник ясно дал понять, что у вас есть время до конца марта, чтобы исправиться. Три месяца, чтобы собрать необходимую сумму. Вот это, — он постучал по сундуку носком калиги, — эта коллекция безделушек стоит лишь примерно четверть требуемой суммы. Я предлагаю тебе сразу же предоставить мне оставшуюся сумму.
— Это все, что мы можем, и все, что мы заплатим, — ответила Боудикка. — Как можно просить большего, когда его не существует. Возьми этот сундук и уходи.
— Рим не будет удовлетворен такой ничтожной компенсацией. Если ты не заплатишь сразу и полностью, то это будет иметь последствия.
— Ты смеешь угрожать мне в моем собственном зале? — Боудикка взошла на трон. Она подняла руку и указала на вход. — Возьми его и уходи, пока мои люди не вышвырнули тебя вон.
— Если таков твой ответ, то так тому и быть. — Дециан повернулся ко входу и крикнул: — Аттал! Сейчас!
Начальник телохранителей выкрикнул приказ, и через мгновение римские солдаты ворвались через вход, отбросив двух воинов, стоявших на страже, и повалив их на землю. Аттал бегом повел своих людей вперед, обнажив мечи.
— Какого хрена ты делаешь? — потребовал ответа Макрон.
Боудикка стояла, а ее советники и дочери потрясенно смотрели на нее. Два воина с копьями вышли вперед и опустили наконечники на мчащихся к ним римлян. Аттал и его люди быстро окружили тех, кто стоял на помосте.
— Прикажи им сложить оружие, — приказал Дециан.
— Как ты смеешь. — Боудикка говорила ясным, ровным тоном. — За это ты расплатишься своей головой.
— Ты не сделаешь ничего подобного, — ответил Дециан.
Макрон встал между ними и уставился на прокуратора.
— Что ты делаешь? Это безумие. Ты пытаешься развязать войну, глупец?
— Уйди с дороги, центурион, пока я не арестовал тебя за неподчинение. Я достаточно долго слушал твои стенания о необходимости уважать этот сброд. Отойди в сторону, или я прикажу Атталу позаботиться о тебе.
Уголком глаза Макрон увидел, как командир телохранителей сделал шаг к нему. Он разрывался от необходимости действовать, чтобы остановить Дециана, но было уже слишком поздно. Прокуратор оттолкнул его в сторону и снова обратился к Боудикке.
— Скажи своим людям бросить копья.