- Тихо! - приказал Светоний. Он сосредоточил свое внимание на Боудикке. - Значит твой муж решил оставить половину своего имущества Нерону. Осмелюсь предположить, что император может решить принять такой дар в прямом смысле и потребовать свою долю в полном объеме. Но это не то, на что вы надеялись, осмелюсь предположить. Твой муж воображал, что Нерон будет польщен, но мало заинтересован в наследовании половины племени в какой-то далекой провинции, и что твоя жизнь и жизнь вашего народа останутся прежними. Я прав в этом предположении?
- Я надеялась, что ваш император будет благодарен за оказанную ему честь и благосклонно и великодушно относется к моему народу.
Светоний хитро улыбнулся.
- Я полагаю, вы бы на это надеялись. Тогда мы оба должны дождаться, пока будет отправлено письмо в Рим для рассмотрения императором, и он сообщит нам о своем решении. А пока мы должны вернуться к вопросу о неуплаченной дани. Я дам тебе три месяца. Если за это время ты не успеешь это сделать, я пошлю Дециана в твою столицу составить опись земли и владений твоего племени, а затем мы наложим арест на имущество по стоимости суммы, необходимой для уплаты причитающейся дани.
- Три месяца? - Голос Боудикки стал пронзительным и сердитым. - Нам потребовалось вдвое больше времени, чтобы собрать первоначальную дань.
Светоний поднял руку.
- Я принял решение. Как ты с этим справишься – твоя забота. Вопрос закрыт. Ты можешь идти по своим делам.
Макрон посмотрел на Катона и покачал головой.
- Господин, если можно?
- Вопрос закрыт, - повторил Светоний. - Не испытывай моего терпения, если хочешь избежать того, чтобы я сделал условия сделки еще менее терпимыми.
Боудикка с отвращением отвернулась и вышла из комнаты. Макрон заколебался и собирался уже следовать за ней, когда наместник обратился к нему.
- Не ты. Останься здесь. Я еще не закончил с тобой и с префектом Катоном. У нас еще есть важные дела.
*************
ГЛАВА ІX
Инстинктивной реакцией Катона на приказ остаться было опасение, что истинная личность Клавдии Актэ была раскрыта, и что их вот-вот арестуют и вернут в Рим, где они предстанут перед гневом императора Нерона. Он не мог придумать какой-либо другой причины. Он взглянул на Макрона, который слегка пожал плечами, прежде чем оба повернулись к Светонию. Наместник наблюдал за бессловесной игрой с веселым видом.
- Почему мои подчиненные думают, что у них проблемы, когда я прошу их остаться после того, как другие покинули собрание? Может быть, они страдают от угрызений совести? Или что-то скрывают? По опыту, то обычно так и происходит, - он сделал паузу, а затем рассмеялся. - Расслабьтесь, вам не о чем переживать. По меньшей мере не в том смысле, в котором вы, возможно, ожидали.
Его слова мало успокоили беспокойство Катона. Какое-то шестое чувство навело его на мысль, что ему не понравится то, что пропретор собирался сказать им. Светоний перевел взгляд на Макрона.
- Как старший магистрат ближайшего центра римской власти, на тебя возлагается обязанность помогать прокуратору в составлении описи имущества и богатств царства иценов и обеспечении того, чтобы остальная часть дани была выплачена.
- Это если предположить, что царица Боудикка не соберет то, что причитается, господин, - сказал Катон.
- Именно это я и предполагаю, префект. Или ты мне хочешь объяснить, как она сможет найти необходимые деньги? - Вызов Светония остался без ответа, и он кивнул. - Мы можем согласиться с моим предположением тогда. Центурион Макрон, ты будешь под командованием прокуратора и будешь исполнять все его приказы.
Макрон покачал головой. - Со всем уважением, господин, я не буду этого делать.
- Не будешь? - Светоний нахмурился.
- Я отказываюсь служить под началом этого труса. - Макрон ткнул большим пальцем в сторону прокуратора, не соизволив взглянуть на него. - Он был ответственен за смерть множества хороших людей и бежал с поле боя, когда началась та заварушка, которую он сам и спровоцировал. Если бы он был солдатом, его бы казнили за дезертирство перед лицом врага.
- Но он не солдат, центурион. Он гражданский чиновник, и он выполнял свои обязанности в том инциденте, о котором ты говоришь. Да, я слышал его версию этого, и я уверен, что, если бы он остался с тобой и твоими людьми, то это бы все равно не повлияло на результат. Как бы то ни было, он поднял тревогу в тот момент, когда он достиг армейского аванпоста, хотя, к сожалению, слишком поздно, чтобы она оказалась полезной.