Аполлоний поморщился. - Это больше не крепость. Уже какое-то время, по крайней мере. Это такой же сонный провинциальный городок, как и все остальные. Я подозреваю, что тебе будет трудно убедить людей в необходимости перемен. Как бы это ни было необходимо в данный момент.
- Может быть, - уступил Макрон. - Я разберусь с ними, как только составлю план обороны.
- Что у тебя на уме?
- Реки прикрывают подходы с севера и юга. Здесь нет моста, который нужно защищать, и это помогает. Однако, если у врага есть лодки, нам нужно будет использовать склады в качестве первой линии обороны. Нет никакой надежды построить укрепления вокруг остальной части колонии. Она занимает уже слишком много земли для этого. Нам придется максимально использовать линии первоначального каструма легионеров. Мы можем расположить оборонительные сооружения вдоль берега реки на юге, хотя болота должны быть достаточным препятствием, чтобы воспрепятствовать любой атаке с этого направления. Потом укрепим западный и восточный подходы. Валы будут меньше, чем первоначальная крепость, но это столько, сколько мы сможем защитить с имеющимися у меня людьми.
Аполлоний задумался над этим. - Это не более половины размера колонии. Интересно, как отреагируют те, кто находится за линией обороны, которую ты предлагаешь?
- Им не о чем беспокоиться, если не будет проблем. Если да, я полагаю, им придется подумать о более важных вещах, например, о сохранении головы на плечах. Осмелюсь сказать, что они не перестанут думать о том, где находится линии обороны, пока они находятся внутри нее.
- Честная оценка. Что произойдет, если новые линии не удастся удержать или не завершить вовремя?
Макрон указал на территорию храма. - Если до этого дойдет, мы сосредоточимся там. Храмовые стены достаточно прочны, и мы можем достаточно быстро поднять их на пару-тройку метров, чтобы создать боевой парапет. Мы также будем защищать гораздо более короткую линию. И если мы не сможем удержать это, мы можем построить оборону на фронтоне как последний редут. Я надеюсь, что до этого не дойдет. Возможно, мы сможем удерживать колонию несколько дней, прежде чем прибудет помощь. Иначе наши головы будут украшать перемычки воинских хижин бриттов.
Шпион вздрогнул от этой перспективы. - Я бы не хотел закончить свою жизнь в виде жуткого трофея.
- Впочем, как и я. Вот почему мы должны быть готовы. На тот случай, если какой-нибудь сумасшедший или друид решит воспользоваться отсутствием Светония, чтобы разозлить туземцев.
- Или какой-нибудь римский чиновник зайдет слишком далеко.
- Да. - Макрон многозначительно посмотрел на него. - Это тоже.
Наступило короткое молчание, поскольку оба они вспомнили о непредвиденных обстоятельствах, о которых говорил Катон перед их расставанием в Лондиниуме.
- Если уж на то пошло, - тихо сказал Аполлоний, - будет лучше, если ты позволишь мне разобраться с проблемой. Это своего рода работа, в которой у меня есть некоторый опыт.
Макрон посмотрел на него с отвращением.
- Я знаю.
Аполлоний рассмеялся.
- Вы, солдаты, можете быть такими щепетильными. Мертвый враг есть мертвый враг, независимо от того, как это достигается. Ты действительно думаешь, что есть какая-то разница, войдет ли клинок спереди или сзади, или кто им владеет?
- Это важно для меня. Как ты знаешь. И это не изменится.
- И все же, пока именно я делаю то, что ты считаешь грязной работой, ты можешь жить с таким соглашением.
Макрон пожал плечами. - Твои слова, не мои.
- Но ведь это то, что у тебя на уме, я прав?
- Хорошо, пусть будет так. Ты молодец, что прочитал мои мысли.
- Не самая сложная задача. - Тонкие губы Аполлония приоткрылись в удовольствии. - Что в некотором роде является комплиментом.
- Да, конечно.
- Нет, я искренен, центурион. Я служил многим господам, прежде чем встретил Катона и тебя. Почти все они были продажными, честолюбивыми людьми без угрызений совести, которые лгали и интриговали так же легко, как и дышали. Я не помню, чтобы их когда-либо беспокоила моральность их действий или приказы, которые они отдавали мне. Я был доволен тем, что соглашался с этим по той простой причине, что это хорошо оплачивалось, и попутно я осваивал новые навыки и языки, - он сделал паузу. - Твой друг Катон – интересное исключение. Он принципиальный человек, но у него есть прагматичная жилка, и он не боится быть безжалостным, когда это необходимо. Я зачарованно жду, сохранит ли он свою честность, если поднимется еще выше в звании, или же пойдет по пути моих бывших нанимателей.
Макрон поглядел на шпиона.
- Для тебя это все игра, не так ли? Сидеть там и смотреть, как будто это какая-то дешевая драма в театре.