С фотографий на него глядел светловолосый мальчишка. Болезненно бледный, с потухшим взглядом и невероятно худой. Эмма, кажется, описывала того мальчишку именно так. Рэй нахмурился. Заметно напрягся, закусил нижнюю губу. Опустил взгляд ниже.
«Одиннадцатилетний Норман Митчелл нуждается в срочной операции. У мальчика не так давно обнаружили рак, и ему ещё можно помочь. Просим всех неравнодушных отправлять средства на реквизиты…»
— Рэй, ты почему не в постели?
Голос Лесли в ночной тишине раздался даже слишком неожиданно и громко, и Рэй с трудом смог удержаться, чтобы не упасть с кресла. Мальчик тихо чертыхнулся и повернул голову в сторону отчима. Тот выжидающе глядел на него, скрестив руки на груди. И от взгляда его проницательных голубых глаз Рэю стало настолько неловко, что он стыдливо опустил глаза. Он, безусловно, знал: Лесли не из тех, кто будет ругаться из-за таких пустяков, но укол стыда всё равно больно кольнул.
— Ладно уж, — Лесли глубоко вздохнул, и на лице его появилась добродушная улыбка. — Я не расскажу маме о том, что видел этой ночью, если ты сейчас же ляжешь спать, хорошо?
— Хорошо, — Рэй кивнул, испытав облегчение после этих слов.
Отчима он любил. Настолько, что даже называл его отцом и никак иначе. Изабелла сошлась с ним, когда ему было пять лет, поэтому Лесли буквально вырастил его. Он многому его научил, за что Рэй был безгранично ему благодарен. И сейчас мальчик был невероятно рад, что зашёл именно отчим, а не мать, с которой у него были не совсем гладкие отношения.
Дождавшись, когда Рэй ляжет в кровать, Лесли пожелал ему спокойной ночи и вышел, притворив за собой дверь. А Рэй так и остался лежать, уставившись в потолок. Он не мог спать. Всё думал о том мальчишке с фотографии. Выглядел он неважно. Но почему-то именно он зацепил Рэя. Он не дочитал до конца, но был в полной уверенности, что закончил этот Норман печально. Чутьё подсказывало, а оно у него никогда не ошибалось.
«Надо будет после школы поискать побольше информации об этом Нормане», — решил для себя Вильсон.
А ведь он даже и не догадывался о том, какими последствиями чревато это расследование…
***
Сегодня Рэй был несколько сонным и рассеянным, что не ускользнуло от Эммы. Она заметила это почти сразу же, как вошла в класс. Обычно друг её был бодрым и более менее активным, а сегодня чуть ли не дремал, положив голову на сложенные на парте руки. Это выбивалось из привычной картины мира Скайлер, и она решила узнать, в чём же дело.
— Ты что, не выспался? — поинтересовалась девочка, садясь за парту рядом с другом.
— Отстань, Эмма… — лениво протянул тот, даже не открывая глаз.
— Это на тебя не похоже, — Эмма чуть нахмурилась, наклоняясь к Рэю и заглядывая ему в лицо. — Эй, ты чем сегодня ночью занимался?
— Искал информацию, — зевая и прикрывая рот рукой, честно признался мальчик. Не сразу, но до него дошло, насколько близко они с Эммой сейчас друг к другу находятся, и потому он поспешил отстраниться. — И вообще, какая тебе разница? — съязвил Вильсон, таким образом прикрывая смущение.
Эмма поджала губы. При одном только упоминании об этом сердце её болезненно сжималось. Впутывать в свои проблемы Рэя она не хотела совершенно, но оно как-то само получилось. Когда она только рассказала ему о своих снах, он пообещал, что поможет ей разобраться в этом, но в последнее время это переходило все границы. И Эмме это совсем не нравилось.
С того дня, как Рэй всерьёз взялся за поиски хоть какой-нибудь информации о её возможном соулмейте, прошло от силы недели две-три, но Эмма уже заметила существенные изменения в нём. На бледной коже особенно были заметны тёмные круги от недосыпа, что делало мальчишку ещё более жутким и отталкивающим. Его и так почти все обходили стороной из-за трудного характера, а теперь и вовсе шарахались от него как от прокажённого. Эмму это удручало. Ведь она знала Рэя ещё с самого детства, и он, по её мнению, был замечательным человеком. Может, излишне грубым, нетактичным и вспыльчивым, но не плохим. А теперь он ещё больше отпугивал от себя людей.
Но ещё больше Эмму волновало состояние его здоровья. Конечно, иммунитет у Рэя был гораздо крепче, чем у неё, да и болел он намного реже, но ведь недосып тоже влияет на организм. Так ведь и проблемы со сном недолго заработать. А Эмма такой участи для друга не хотела совсем.
— Слушай, тебе необязательно заниматься этим… Я и сама могу… — Скайлер глубоко вздохнула и опустила руку на плечо друга.
— Я уже почти всё нашёл, Эмма, — лишь отмахнулся тот. — Сегодня-завтра закончу.
Эмма покачала головой.
— Я ведь волнуюсь за тебя, Рэй… — негромко произнесла она.
— За себя лучше побеспокойся, — несколько смущённо буркнул Рэй, а после чуть тише добавил: — Я буду в порядке, обещаю.
Громкая трель звонка прервала их диалог, и они отвернулись друг от друга, каждый погрузившись в свои мысли.
***
Рэй долго сидел перед компьютером, пристально глядя в монитор. Его глаза уже начинали болеть от долгого сидения за компьютером и напряжения, но он не обращал на это внимание. Сидел он так уже минут пятнадцать, вперившись взглядом в чёрно-белую фотографию. Долго перечитывал, выворачивал и переосмысливал одно единственное предложение. Одно. Чёртово. Предложение.
Просидев так ещё минут пять, Рэй медленно отъехал на кресле от стола, запрокинув голову назад. Уставился потухшими глазами в потолок. Внутри вмиг стало пусто, будто бы там и не было ничего никогда. Только бездонная дыра размером с космос.
Этот мальчишка мёртв.
Он — чёртов покойник и, возможно, соулмейт Эммы. От одной только мысли об этом Рэя передёргивало. Нет-нет-нет, это неправда. Он просто ошибся. Мало ли, сколько ещё ребят с таким описанием. А он просто ошибся, просто не там искал.
Вот только чутьё не обманешь.
Неотрывно глядя в печальные пустые глаза Нормана с фотографии, Рэй трясущейся рукой потянулся, чтобы выключить компьютер. Когда в комнате стало совсем тихо, а монитор погас, он запустил руки в волосы, до боли сжав их. Сердце в груди стучало с бешеной силой, и ему даже казалось, что оно способно пробить рёбра. Перед глазами всё стоял этот образ: белоснежные, слегка взъерошенные волосы, болезненно бледная, почти что прозрачная кожа и печальные ледяные глаза. Такие глубокие, словно бескрайний океан. Или тоска, навеки застывшая в них.
— Чёрт возьми… — еле слышно выдавил из себя Вильсон. — Почему именно Эмма… Ей ведь всего двенадцать…
Рэй не знал, к кому обращался. К Богу, наверное. Впрочем, вряд ли Бог его услышит. Скорее сам к себе. Или просто в пустоту, потому что сказать об этом больше некому. Вот он и говорил. Долго, сбивчиво, а под конец и вовсе неразборчиво. Впервые он позволил эмоциям захлестнуть себя с головой, позабыв совершенно обо всём на свете. Потому что её уже не спасти.
— Рэй! Рэ-э-э-эй!
Знакомый голос заставил Рэя очнуться. Он резко повернул голову к окну, откуда голос и доносился. С такого расстояния трудно было разглядеть кричащего, но он сразу понял: Эмма.
Нацепив на лицо безразличную маску, мальчик подошёл к окну и нагнулся к стоящей под ним подруге. Эмма стояла, сложив руки рупором у рта, и радостно взвизгнула, когда в окне появился Рэй.