— Ты что тут делаешь?! — воскликнула Эмма, но тут же заткнула рот руками, осознав, что её вопрос прозвучал даже слишком громко. Наверняка родители услышали.
И она не ошиблась: уже через несколько секунд в коридоре послышались мягкие шаги матери, направляющиеся к её комнате. Скайлер из-за этого запаниковала, став лихорадочно придумывать, как она будет объяснять ей всё. А вот Норман, напротив, был совершенно спокоен, как удав. Даже с места не сдвинулся. Как итог, всё, что успела сделать Эмма, — это засунуть розу в тумбочку, чтобы мама не увидела.
— Эмма, всё хорошо? Ты кричала… — дверь с тихим скрипом отворилась, и в комнату заглянула взволнованная Мьюзика. Она тут же перевела обеспокоенный взгляд на дочь.
— Д-да, мам, всё в норме… Кошмар просто приснился… — соврала Эмма, краем глаза глядя на Нормана, который заинтересованно наблюдал за ними.
— Всё точно в порядке? — недоверчиво переспросила Мьюзика. Она явно заметила нервозность дочери, но давить не стала.
Девочка активно закивала головой.
Сейчас ей больше всего на свете хотелось, чтобы мама ушла. Ушла раньше, чем заметит Нормана. Вот только она, кажется, его совсем не замечала. Её взгляд был направлен на Эмму, а на незваного гостя, невесть откуда взявшегося, она совсем не обращала внимание. Будто бы он и не сидел тут вовсе.
Мьюзика внимательно сверлила дочь взглядом. Сердцем она понимала, что дело далеко не в кошмаре, но давить на ребёнка, совсем недавно потерявшего близкого и дорогого человека, — не самое лучшее решение. Поэтому ей пришлось отступить. В конце концов, Эмма сама ей расскажет, когда будет готова. Она ведь всегда делилась с ней тайнами и переживаниями, и в этот раз тоже поделится, ведь так?
— Раз ты так говоришь… — Мьюзика глубоко вздохнула, но уже через секунду на её лице засияла добродушная улыбка. — Мы с папой ждём тебя на кухне, — мягко добавила она.
— Угу, я скоро приду, мам.
Когда мама совсем скрылась за дверью, Эмма с облегчением выдохнула. Даже от сердца как-то отлегло. Однако выражение её тут же стало серьёзным, и она снова перевела взгляд на мальчишку. Норман с любопытством разглядывал комнату своего соулмейта, пытаясь подавить в себе нарастающее желание потрогать здесь всё-всё.
— У тебя милая мама, — робко проронил он.
— Ты что тут делаешь? — повторила свой вопрос Скайлер.
— Ну, тебе ведь было грустно из-за смерти друга… — медленно протянул Митчелл, переводя взгляд на собеседницу. — Вот я и решил всегда быть рядом, чтобы ты больше не плакала, — он мило улыбнулся.
Сердце Эммы пропустило удар. От одного только взгляда на эту улыбку в груди почему-то становилось так тепло и приятно, а сердце переходило на бег. К щекам, Эмма уверена, уже прилила кровь, поэтому она поспешила отвернуться от него, дабы скрыть румянец. Однако Норман, кажется, его заметил, потому что сразу же после этого комнату заполнил его тихий смех.
— Д-дурак… А если бы тебя мама увидела?.. — недовольно и несколько смущённо проворчала девочка. Хотя она уже поняла, какую глупость только что сказала.
— Не увидят, я же призрак, — смеясь, ответил ей мальчик, и она из-за его слов только больше стала чувствовать себя глупо. — Меня можешь видеть только ты. И прикасаться ко мне тоже, — несколько успокоившись, объяснил он.
— И всё равно ты дурак, — буркнула Эмма и, дабы закончить этот разговор, быстро поднялась с кровати, пулей вылетев из комнаты.
***
Норман был с ней везде. В ванной, на кухне, в школе. Куда бы она ни пошла, он всюду следовал за ней. Буквально преследовал её. Стоял у неё за спиной, пока она чистила зубы. Бродил по кухне, пока она завтракала с родителями. Сидел с ней за одной партой во время урока. Прямо на месте её любимого Рэя. И всё время неотрывно смотрел, словно бы изучал.
Не то чтобы Эмме это не нравилось, но это её немного напрягало. Особенно этот взгляд. Такой внимательный, пристальный. От этого взгляда у Эммы бегали мурашки по коже. Целые табуны мурашек. Хотя, наверное, это больше от замогильного холода, который исходил от него. Он обжигал кожу каждый раз, когда Норман к ней прикасался, из-за чего девочка частенько вздрагивала.
Руки у Нормана были чертовски холодные. Наверное, даже ледяные. У Эммы же, наоборот, они были невероятно тёплые, поэтому каждое его прикосновение обжигало кожу, отдавалось неприятной дрожью и болезненным электротоком. Но он всё равно продолжал обнимать её, брать за руку, ласково гладить по рыжим кудрям. Он словно не мог насытиться этими прикосновениями. Совсем не желал выпускать её из своих объятий. Но это только полбеды.
Эмма заметила почти сразу, как менялось его лицо каждый раз, стоило ей переключиться с него на кого-то другого. Оно мгновенно мрачнело, улыбка сползала с бледных губ, взгляд становился грустным и тяжёлым. Его вид так и говорил: он недоволен. В моменты, когда Эмма болтала с кем-то из друзей или одноклассников, холод, теперь всегда окружающий её, становился особенно колючим и обжигающим. Он пробирался под тёплые кофты и вязаные свитера ребят, заставляя их неуютно ёжиться.
После смерти Рэя в школе стало особенно холодно. Что учителя, что ученики грешили на плохое отопление. Мол, городской администрации совсем плевать на здоровье детей. А Эмма знала наверняка, в чём причина такой резкой смены температуры. Потому что эта самая причина всегда была рядом с ней. Везде ходила за ней хвостиком, крепко обнимала и невидимым барьером ограждала даже от близких друзей. Собственно, как и сейчас.
Эмме было неловко перед Гильдой за этот невыносимый холод. Она весь ланч сидела, опустив взгляд в свою коробочку, и молчала. Толком не съела ничего даже. Вид у неё был подавленный, что не ускользнуло от Андерсон.
— Эмма, ты в порядке? Время ланча почти закончилось, а ты ничего так и не съела… — обеспокоенно произнесла она.
— А? — Скайлер от её слов вздрогнула и подняла взгляд, чем привлекла внимание Нормана. — Да, всё хорошо. Я просто не голодна, — пробормотала она, выдавив слабую улыбку. Хотя улыбаться ей сейчас совсем не хотелось. Наоборот, она всеми силами пыталась подавить в себе желание разреветься снова, прямо как тогда, на похоронах.
Гильда, кажется, заметила это, потому как её взгляд стал более взволнованным. Придвинувшись поближе к Эмме, она осторожно накрыла её ладонь своей.
— Это из-за Рэя, да? — аккуратно спросила девочка.
Эмма молча отвела взгляд. Прикусила губу. Этот вопрос кольнул в самое сердце. Гильда как всегда проницательна. Почти. В одном она только просчиталась: дело не в одном лишь Рэе. У Эммы гораздо больше проблем, и сейчас все они одновременно навалились на неё. Придавили своей невыносимой тяжестью. Почти полностью перекрыли доступ к кислороду. Но она об этом не расскажет, потому что Гильде не надо об этом знать.
— Эмма… — тихо обратилась к ней Андерсон. — Рэй не хотел бы, чтобы ты грустила из-за него…
— И вовсе я не грущу, — как-то даже слишком резко ответила Скайлер, отдёрнув руку. — И вообще, нам уже пора идти, скоро звонок. Пойдём.
***
Холодный ветер обжигал кожу. Особенно лицо и руки. Последние уже давно покоились в карманах куртки, но Эмме всё равно было холодно. Чертовски холодно. Осенний ветер пробирался под шарф, под куртку, под тёплую кофту, заставляя её мелко подрагивать от холода. Сейчас больше всего на свете ей хотелось поскорее оказаться в тёплой квартире, под мягким одеялом. Желательно с кружкой горячего шоколада и пирожным. Но у неё было одно очень важное дело, которое она просто не могла отложить на потом. Она пообещала себе, что будет навещать Рэя каждый день, а нарушать свои обещания — не в её стиле.