Видите ли, то, что я сейчас изложил, имеет место постоянно. Вы все, здесь сидящие, постоянно общаетесь с умершими, только в обычной жизни люди об этом не знают, поскольку это происходит на подсознательном уровне, в подсознании. Ясновидческое сознание не наколдовывает ничего нового. Оно лишь поднимает наверх, в сознание, то, что уже существует в духовном мире. Вы все постоянно общаетесь с умершими.
Теперь давайте немного познакомимся с тем, как происходит в отдельных случаях это общение с умершими. Если какой–либо умерший ушел, тогда, как кто–то остался, вы могли бы спросить: как могу я сблизиться с этим умершим? Сблизиться так, чтобы он пережил меня в себе? — Это то, о чём я только что говорил. Как мне снова приблизиться к умершему, приблизиться так, чтобы я мог жить в нём? Вы должны были бы задать этот вопрос. На этот вопрос нельзя ответить правильно, если принимать во внимание только те понятия, которые стали привычными здесь, на физическом плане. Наше обычное сознание мы имеем только от пробуждения до засыпания. Однако для человека в целом, другая часть сознания, остающаяся в обычной жизни между засыпанием и пробуждением притуплённой, расслабленной, является столь же важной, как сознание между пробуждением и засыпанием. Человек в полном смысле не становится бессознательным, когда он спит, но сознание его притупляется настолько, что он обычно ничего не воспринимает. Сознание притупляется, но при рассмотрении отношения человека к духовному миру, надо брать человека в целом, всего человека, и бодрствующего, и спящего.
Вспомните свою собственную биографию. Она всегда рассматривает ход жизни с известными прорехами, разрывами. Биография описывает только то, что происходит от пробуждения до засыпания; затем жизнь прерывается. Бодрствование — сон, бодрствование — сон. Но в то время, когда вы спите, вы тоже существуете, и, если рассматривать всего человека, надо обратить внимание на состояние бодрствования и на состояние сна. Если же мы обращаем внимание на общение человека с духовным миром, мы должны принять к сведению и нечто третье. Ибо помимо бодрствования и сна существует нечто третье, что, в случае общения с духовным миром, является более важным, нежели просто бодрствование и сон. А именно, это пробуждение и засыпание. Это пробуждение и засыпание длятся всего одно мгновенье, и человек сразу же переходит в другое состояние. Но если человек развивает чувствительность по отношению к этому моменту пробуждения и засыпания, тогда именно этот миг пробуждения и засыпания становится ключом к духовному миру; этот миг величайшим образом служит для объяснения духовного мира.
При пробуждении дело обстоит так: вы знаете, что в деревне, — хотя сейчас даже в деревне такие вещи исчезают, — но когда мы, пожилые люди, были молоды, люди в деревне говорили: если просыпаешься, то не надо сразу смотреть на светлое окно, надо ещё немного побыть в темноте. — Люди в деревне знали об общении с духовным миром. Они ещё знали об этом, и они не хотели в момент пробуждения сразу же выходить на дневной свет, они хотели немного сконцентрироваться, собраться, чтобы удержать, сохранить нечто от того, что колоссальным образом проходит через человеческую душу в момент пробуждения. Нам мешает то, что мы сразу же вступаем в полный дневной свет. В городе это делают уже едва ли. Там, когда мы просыпаемся, нам мешает не только полный дневной свет, но и шум на улице, звонки трамвая, и так далее. Вся культурная жизнь идет к тому, чтобы, насколько это возможно, затруднить человеку общение с духовным миром. Тем самым не говорится ничего против этой внешней материальной культуры, но данный факт надо принимать к сведению.
При засыпании дело обстоит так, что в момент засыпания духовный мир снова подступает к нам колоссальным образом, но мы засыпаем сразу же, мы утрачиваем сознание о том, что проходит через нашу душу. Но в некоторых случаях бывают исключения. Именно моменты пробуждения и засыпания наиболее значительны для общения с так называемыми умершими, а также, — в иных случаях, — с духовными существами других миров. Для того чтобы понять то, что мне надо будет сказать в этом отношении, непременно необходимо, чтобы вы усвоили представления, которые здесь, на физическом плане, неприменимы, а поэтому их, собственно, и нет. Одно представление таково: то, что во временном отношении проходит мимо, минует, в духовном не минует, но остаётся в наличии. Это одно представление, которое в физической жизни мы имеем лишь по отношению к пространству. Если мы стоим перед деревом, а затем уходим прочь, а ещё позднее вернемся и посмотрим, то дерево не исчезнет, оно будет находиться там же. Так в духовном мире обстоит дело со временем. Если вы сейчас переживаете нечто, то это уходит прочь для физического сознания; но будучи рассмотрено духовно, оно не уходит прочь. Вы можете духовно посмотреть на него, как на дерево. Достойно внимания, что Рихард Вагнер осознавал эти вещи, на что указывают его слова: здесь время становится пространством. Тайна состоит в том, что в духовном мире есть дистанции, удаления, которые здесь, в физическом мире не проявляются. То, что событие прошло, означает лишь то, что оно отдалилось. На это я попрошу вас, — для случая, который мы рассматриваем, — обратить особое внимание. Ибо для жителей Земли в физическом мире дело обстоит так, что в момент пробуждения и засыпания события проходят мимо; если же мы находимся в духовном мире, мы при пробуждении отстоим лишь немного, чуть–чуть дальше от момента засыпания. На это надо обратить внимание. Если мы засыпаем, мы оказываемся напротив какого–либо умершего, — как было сказано, мы делаем это постоянно, только обычно это остаётся в подсознании, — когда же мы просыпаемся, мы тоже стоим напротив какого–либо умершего. Для нашего физического сознания это два разных момента. Для духовного сознания первое всего лишь отстоит от другого немного дальше, чем при непосредственном столкновении. На это я прошу вас обратить внимание связи с тем, о чем я сейчас буду рассказывать, иначе вам не удастся понять дальнейшее.