Итак, пробуждение представляет собой тот момент, когда умерший особенно хорошо подступает к нам. Каждому человеку от умершего приходит очень многое в момент пробуждения. Не правда ли, вообще многое из того, что мы предпринимаем в жизни, инспирируется, в сущности, от умерших, или даже от существ высших иерархий. Но только мы приписываем это себе, как исходящее из нашей собственной души. Из нашей души наружу исходит то, что говорят умершие. Наступает дневная жизнь, момент пробуждения минует, и у нас редко возникает возможность наблюдать те внутренние, интимные вещи, которые поднимаются из нашей души. Если же мы их наблюдаем, мы, вследствие излишнего тщеславия, приписываем себе самим всё, что исходит из нашей души. Но во всём этом живёт, — причём в гораздо большей степени, нежели исходит из нашей души, — живёт то, что должны были сказать наши ушедшие умершие. Ведь то, что нам говорят умершие, кажется поднимающимся из нашей собственной души. Если бы люди вообще знали, какова жизнь на самом деле, тогда они благодаря этому знанию развивали бы совершенно особенное, исполненное пиетета ощущении по отношению к духовному миру, в котором мы постоянно находимся и в котором находятся наши умершие. Мы бы узнали, что многое из того, что мы совершаем, в сущности, делают в нас умершие. В духовной науке следует развивать это знание не как внешнее и теоретическое, но как нечто такое, что, как некая внутренняя жизнь всё больше и больше входит в душу. Надо развивать это знание о том, что вокруг нас подобно воздуху, которым мы дышим, находится духовный мир, и что умершие находятся вокруг нас, что нам просто не свойственно их воспринимать. Эти умершие говорят к нашему внутреннему миру, но наш внутренний мир мы истолковываем для себя неправильно. Если бы мы понимали его правильно, то именно благодаря восприятию нашего внутреннего мира мы знали бы о нашей связи с душами, которые являются так называемыми умершими.