Всё это представляет собой вещи, охватить которые можно, сказав: то, что живёт в человеке, в свою очередь проявляется в действительности, в реальной жизни. Действительность да будет поставлена в здоровое отношение к человеческой душе. Это должно стать идеалом духовной науки в связи с отношением человеческой души с действительностью. Ведь сегодня, строя, что ни на есть великие планы жизни, люди говорят без всякого отношения к действительности. Тому, кто понимает, что должно жить в человеческой душе по отношению к действительности, даже сама форма современного мышления приносит порой мучения. Если же таково мышление у учителя, преподавателя, то ребёнок выносит такое мучение бессознательно. Один пример: один очень известный профессор литературы читал вступительную лекцию, на которой я присутствовал. Он начал так: мы можем спросить об этом, мы можем спросить о том. — Он ставил ряд вопросов, на которые в ходе семестра следовало ответить. Затем он сказал: «Господа! Я вам поставил целый лес вопросительных знаков». — И я вынужден был представить себе этот лес сплошных вопросительных знаков! Представьте себе, как обстоит дело со способностью строить образы, способностью реально представлять, у человека, который, не нарисовав перед своей душой картины, стоит перед лесом вопросительных знаков! Именно это недооценивают. Ведь надо стремиться к исполненному жизнью отношению к действительности.
Недавно один государственный деятель произнёс слова: наше отношение к соседней монархии, — вот тот пункт, который во всей нашей будущей жизни должен стать политическим направлением. — Итак, представьте себе: отношение одной страны к другой — это пункт, и этот пункт должен стать направлением. Нельзя мыслить недействительное, нереальное! Но представьте себе, какую конфигурацию имеет вся душевная жизнь, которая так далеко отстоит от действительности, что может накидать такую понятийную шелуху! Но такая душевная жизнь столь же далеко отстоит и от внешней социальной жизни, она не погружается в социальную жизнь. Измышления не становятся действительностью. В духовной науке невозможно мыслить так нереально, тут невозможна та понятийная шелуха, к которой постоянно прибегают в новое время. Современность настолько высокомерна, воображая, будто бы она стала особенно практичной. Но она стала лишь подобной «шульмейстеру», педантичному школьному наставнику, она стала отчуждённой от жизни. И будущая эпоха будет характеризовать нашу эпоху посредством того, как достойным внимания образом, в высшей степени импонируя многим людям, действует всемирный «шульмейстер», всемирный наставник Вудро Вильсон, мышление которого ни одной тонкой нитью не связано с реальностью, у которого все слова основаны на том, что не существует, на нереальном. Вас удивит, как мало смущает некоторых людей то, что они (американцы — примеч. перев.) воевали с нами. Но именно среди граждан стран Средней Европы есть сегодня многие, кто восхищается Вудро Вильсоном! В будущем будет особенно трудно понять, как могла появиться политическая программа, игнорирующая реальность, в которой заложена глупая идея о всемирном договоре, о мирном договоре между народами, и так далее. Если бы это можно было сделать! Сторонники абстракций со времён стоиков мыслили таким образом! Что всплывает сегодня как идеи вильсонизма? Для того, кто разбирается в этих делах, всё это уже было с тех пор, как появился человек. Но здравое мышление, конечно, скажет: поскольку это всегда было, но осталось нереализованным, оно неверно, нездорово! Современное мышление отчуждается от реальности, вот отчего столь нереальные мысли вызывают у него радость.