– Или убийцами-маньяками, – возразил Билли.
Они пошли погулять в поля. Воздух был удушливым, тучи – черными и чреватыми дождем. Надвигалась гроза. Злыдень прихватил с собой «ремингтон», который нес через плечо. Билли спросил его про визит в дом Пономаря.
– Тебе не было страшно?
– Нет. Пули знают, когда тебе страшно. Они летят прямо на тебя, точно ты огромный магнит. А если ты не боишься смерти, они летят мимо, не могут тебя тронуть.
– Так, по-твоему, пули живые?
Злыдень повернул к Билли жестокое усталое лицо.
– Не валяй дурака. Билли рассмеялся.
Из-за высоких скул и лютого выражения Злыдень напоминал ему демона, высеченного из камня. Злыдень сел у живой изгороди, Билли пристроился рядом. На сером горизонте шпиль колокольни протыкал тучи, полные боли. На западе бормотал гром. Небо было испачкано собирающимся дождем.
– Если не боишься, – сказал, глядя прямо перед собой, Злыдень, – это все чувствуют. Если идешь без страха по темной улице, люди расступаются, чтобы дать тебе пройти.
– С такой внешностью, как у тебя, уж точно.
– Нет, тут ты не прав. Слышал про бойца семнадцатого века Мусаси Миямото?
– Нет.
– Он однажды написал кое-что. Это вроде как легло мне на душу. «Когда надо выбирать между жизнью и смертью, предпочти смерть».
Билли зевнул,
– Это твой девиз?
– Наверное.
– А ты не мог взять что-нибудь понормальнее, например, «Жизнь такова, какой ты ее строишь» или «Обращайся с другими так же, как хотел бы, чтобы обращались с тобой»? Обязательно было выискивать «Предпочти смерть»?
– Да. Но вдумайся в смысл. Если ты выбрал смерть, действительно вошел куда-нибудь, зная, что один к трем тебе конец, но решив уйти красиво, это дает тебе огромное преимущество. Выбрав смерть, ты существенно увеличил свои шансы на выживание. Понимаешь, о чем я?
Билли задумался. Ниоткуда налетел ветер, прибил к телу одежду и волосы к голове, словно напоминая о приближающейся грозе. Наконец он покачал головой.
– Это потому, что ты никогда не выбирал смерть, – сказал Злыдень.
– Нет, – возразил Билли, – это потому, что ты несешь полнейшую чушь. Чтобы выжить, не нужно выбирать смерть. Да я в любой день предпочту сбежать, чем дать в себя выстрелить.
– Тогда тебя застрелят в спину, – мрачно рассмеялся Злыдень. – Я рассердил очень нехороших людей, и они не успокоятся, пока не расправятся с нами. Они придут за нами, Билли. Не сомневайся. А когда они будут здесь, мне, вероятно, понадобится некоторая помощь.
Мучения Билли, вероятно, читались у него по лицу, потому что Злыдень хлопнул его по плечу.
– Как насчет того, чтобы разломить пластинку? Лучше времени не придумаешь. Мгновение тишины и красоты, разделенное с другом.
На протянутой ладони Злыдня лежал квадратик бумаги размером с почтовую марку с изображением красочного пиратского корабля в океане.
– Шутишь? Я сижу посреди поля с убийцей, вот-вот ливанет дождь, меня гнетет одиночество и все растущее ощущение поражения, и в любой день меня скорее всего ждет насильственная, мучительная смерть. Самое время для приема галлюциногенных препаратов! У меня будет приступ паники. Меня захлестнет чувство собственной неполноценности.
– Такой кислоты ты никогда не принимал.
Подмигнув, Злыдень разорвал по перфорированной линии пластинку. Проглотив половину, он протянул другую Билли.
– При последнем трипе я четыре часа простоял на коленях, разглядывая гребаный арахис на ковре. Клянусь, он корчил мне рожи.
Предположив, что хуже уже не станет, Билли проглотил сахарную облатку. Потом они двинулись назад к дому. Ветер гнался за ними, неся сладковатый металлический запах дождя. По пути им встретился огромный черный грач, который, громко каркнул, приземлившись на забор, а после свирепо уставился на них черными глазками. Глянув на Билли, Злыдень улыбнулся.
– Будь ты божеством, кем бы ты был?
– Паном скорее всего. Сплошная пьянка и трах, и никакого тебе похмелья или чувства вины. А ты?
– Белиалом.
– Кто такой Б. Елиал?
– Белиал, в одно слово. Предводитель сынов тьмы из Библии.
Сорвав с плеча обрез, Злыдень выстрелил. В визге и облаке перьев грача разнесло на куски.
– Все его владения лежат во тьме, и цель его – творить зло. Все до единого, связанные с ним духи – ангелы разрушения.
Кое-что еще случилось прежде, чем они достигли «Лип». Кислота подействовала, и Билли почувствовал, что разделился на две аккуратные половины: один Билли шел по полю рядом со Злыднем, а второй, его внутреннее – блаженно свободное – «я» парило в неведомых, не нанесенных на карту сферах. Ощущение полета было чудесным, но внешне он казался трезвым и шел ровно.
Когда они дошли до дома, небо почернело. Вешая в холле крутку, Билли почувствовал, что у его лица жужжит муха.
– Откуда берутся мухи, Стив?
– Хочешь лекцию по биологии?
– Нет, я про мух в твоем доме. Куда ни посмотри, везде черви и чертовы мухи.
– Здесь тебе не город, Билл. За городом мухи обычное дело.
– А запах? Иногда здесь пахнет хуже, чем от кучи дерьма.
– Плохая канализация. Не бери в голову.
С невероятным грохотом тучи разверзлись потопом. Билли пошел к окну в гостиной смотреть на грозу. Дождь падал вертикально, с неумолимой силой барабанил по крыше, деревьям и могилам за ними. Под действием кислоты Билли казалось, что дождь прорастает вверх из самой земли.
– Билл?
Рядом с ним с ножом для мяса стоял Злыдень. И улыбался. А Билли показалось, что он преобразился, снова стал ребенком. Уже не старается быть крутым или отчужденно гордым.
– Летишь, Билл?
Билли рассмеялся. Злыдень легко, почти не надавливая, провел ножом по своей правой ладони. Из неглубокого пореза выступила кровь. Потом он кивнул Билли, который тоже протянул правую руку. Злыдень чуть рассек кожу, и они сжали руки, смешивая кровь. Глаза Злыдня сияли теплом.
– Теперь мы по-настоящему братья.
Злыдень куда-то ушел, Билли остался у окна смотреть на дождь. Несколько минут спустя его побратим вернулся.
– Пойдем, Билли. У меня есть для тебя небольшой сюрприз. Кое-что потрясающее.
Заинтригованный, Билли последовал за Злыднем через холл на кухню. У кухонного стола сидел мужчина.
Он сидел спиной к Билли, темноволосая голова свесилась на грудь. Билли глянул на Злыдня, и тот дружеским кивком подстегнул его подойти поближе. Но что-то в осанке незнакомца остановило Билли.
Мягко взяв Билли за локоть, Злыдень подвел его к столу. Потом схватил незнакомца за волосы и поднял голову, чтобы Билли стало видно лицо. Билли затрясло. Подарок Злыдня оказался трупом. Убийца с мрачным удовлетворением рассмеялся. Лицо жертвы было белым, как у гейши. В щеке и во лбу зияло по круглой дырке, такой чистой и аккуратной, что каждая походила на отверстие, проделанное сверлом.
Немигающие глаза подернулись сероватой пленкой, как у замороженной туши в витрине мясника. Из открытого рта свисала на обтянутые вельветовыми штанами колени темно-красная нитка слюны. Ни пустое выражение на лице мертвеца, ни отличительная форма его носа не позволяли ошибиться. Это был Блейк Терри, издатель Билли.
Злыдень улыбнулся Билли, глаза у него сияли.
– Помнишь, что он тебе сказал, Билл?
Ловя ртом воздух, Билли поглядел на Злыдня, а тот кивком указал вниз. Билли снова перевел глаза на Терри и заметил, что его рот выглядит странно пустым. Он опустил взгляд на правую руку трупа. Из сжатых пальцев непристойно торчал колышек пурпурного мяса. Блейк Терри придерживал язык.
На случай, если Билли Дай неожиданно объявится дома, Куколка приготовил ему симпатичный сюрприз. В ту ночь, кода погиб Конрад, Куколка поехал в пустой дом на Альберт-роуд и спрятал труп брата на чердаке, среди ящиков со старыми кассетами панк-рока и пыльными стопками «Комиксов Марвел»* [Американское издательство комиксов, среди самых известных изданий которого «Фантастическая четверка», «Человек-паук», «Капитан Америка», «Люди X»].