— Ну ты и глупая!
— Я не глупая.
— Она так говорит, потому что надеется, что ты возьмешь ее с собой на съемку передачи, и она познакомится со знаменитостями. Я точно знаю. Ее брат учится в моем классе. Он мне сказал.
Дети не сразу увидели Кэндзи. Ами поставила его кресло около телевизора в начале комнаты, и он никак не мог развернуться. Когда он понял, что опущен тормоз, и смог, наконец, направить кресло в противоположную сторону, близнецы молча смотрели на него во все глаза.
— Не бойтесь. На самом деле не все так плохо, как кажется!
Левая нога была полностью в гипсе, от кончиков пальцев и до бедра, и вытянута вперед на металлических подпорках. Пытаясь развернуть кресло, Кэндзи запыхался, вспотел и теперь дышал с трудом.
Юми первой осмелилась подойти к отцу.
— Тебе больно? — осторожно спросила она.
— Только если играть в футбол.
Юми захихикала и подошла ближе, тыкая пальчиком гипс.
— Юми! — закричала Ами. — Папа — не музейный экспонат. Не приставай. Ему было очень больно.
— Эй, не слушай ее. Иди сюда, — шепнул Кэндзи и притянул дочь к себе. — Ёси, ты тоже. А вы знали, что на гипсе можно рисовать?
Близнецы заулыбались. Ёси вытащил из рюкзака цветные фломастеры и отдал часть сестре. Пока дети спорили, кто будет рисовать каким фломастером, Кэндзи поздоровался с Инагаки и Вами. Хотя Ами и предупредила об их приходе, ему не верилось, что они появятся.
— Инагаки, Вами. Очень рад!
— Ямада-сан, как вы себя чувствуете?
Тяжело опираясь на трость, Инагаки подошел к креслу-коляске.
— Я счастливый человек — у меня есть семья, — сказал Кэндзи, поморщившись от боли, когда Юми навалилась всем телом на больную ногу, рисуя на гипсе кошку.
— Ужасно, — продолжал Инагаки, — в какое время мы живем! Тебя может запросто сбить машина в твоем же дворе, который всегда казался тебе оплотом безопасности и спокойствия.
Кэндзи закивал. А потом шепнул близнецам, чтобы помогли маме. Ему хотелось поговорить с Инагаки наедине, избавиться, наконец, от неловкости, которую чувствовали оба.
— Я хотел сказать вам… Финансовая поддержка, которую…
— Прошу вас, больше ни слова! — прервал его Инагаки, подняв руку на уровне груди. — Давайте назовем это помощью другу. Двум друзьям… О, посмотрите-ка на это!
Инагаки повернулся к столу.
— Ами, ты превзошла саму себе! Какая красота! Уже слюнки потекли…
Кэндзи понял, что продолжать разговор бессмысленно. Инагаки уже увлеченно накладывал еду в одноразовую тарелку, а Ами пододвигала ему все новые и новые блюда. Наверное, Инагаки уговорил руководство банка выделить денежные средства для спонсорства шоу, чтобы компенсировать свое отношение к Кэндзи.
«Точно! Все дело в угрызениях совести, просто гордость не позволяет ему признаться», — подумал Кэндзи.
— Кэндзи, я приготовила твое любимое. — Ами протянула мужу тарелку.
Он взял еду, чтобы не обидеть Ами, но от волнения кусок не лез в горло. А может, аппетита не было, потому что целый месяц он только пил? Врачи предупредили, что потребуется время, чтобы вернуться к прежней жизни, и не стоит торопить события.
— Который час? — забеспокоился Кэндзи. Его часы остались на тумбочке в палате.
— Без пяти семь, — ответила Ами. — Пора рассаживаться. Ёси, включай скорее телевизор!
Ами выкатила Кэндзи на середину.
Телевизор был таким маленьким, что всем пришлось взять стулья от стены, а тесным рядком усесться около Кэндзи. Только они устроились, в окно со стороны коридора забарабанили. Идзо пулей влетел в телевизионную.
— Простите, опоздал! — крикнул он, кидая чемоданчик в угол, и сел по-турецки на полу в ногах Кэндзи. — Уже началось? Я что-то пропустил?
— Только что включили, — сердито буркнул Кэндзи. Неужели нельзя посидеть спокойно! Так они не расслышат начало шоу!
— Тсс…
Ами наклонилось к телевизору прибавить громкость. Из динамиков с обеих сторон экрана заиграла музыкальная тема «Миллионера»: вначале нежно, а затем нарастая барабанной дрожью и клавишными.
Вспыхнули разноцветные огни, и низкий мужской голос за кадром объявил:
— Дамы и господа! Добро пожаловать на шоу «Миллионер». Поприветствуем ведущую программы… — Он замолчал, потому что студия взорвалась громкими аплодисментами, телевизор на столике задрожал. — …Хану Хосино!
В эту секунду Кэндзи забыл, что он в больнице. Он радостно захлопал и закричал вместе со зрителями в студии, представляя себя среди них. Его крики подхватили дети и Ами с друзьями.