– Женгесбент фтиз гджей фкексенф, зэ'ут гджебвиф кснэ дфев еудж, зджэксе экнеб гджей фкексенф, ут лтэхбент! – подтверждая слова колдуна, начал тараторить дух, стараясь отлететь как можно дальше и выше и умоляюще глядя на Китару, Тариеллу и Шцера.
– Замолчи, – со значением сказал Шцер. Дух не заткнулся, и по шнуру пробежали короткие голубые всполохи, а потом дух обмяк и стал похож на болтающуюся в пруду лягушачью икру.
– Он действительно не понимает, что ты говоришь, – сообщила Тариелла. – Нет смысла мучить его. Если бы он знал язык, то не смог бы скрыть это от тебя.
– И что прикажешь? – Шцер с досадой покрутил ладонью. – Просто отпустить его, да? Бессмысленный бой…
– У нас есть тела, – резонно возразила Китара. – И мы знаем, что шанс встретить их опять достаточно велик. Не можем ведь мы получить всё и сразу.
– Да… – мужчина опять пошевелил рукой, отпуская нить. Сначала она скользила по ладони, будто настоящая, а потом растворилась. Тотчас же дух опять принял облик мужчины, встрепенулся и, не дожидаясь следующих экспериментов, рванулся вверх. С поразительно большой скоростью.
– Никогда такого не видела, – Китара задрала голову. – Чтобы дух уходил так быстро…
– Да, у него сильная жажда отлёта, я тоже с подобной не сталкивался, – кивнул Шцер, наклоняясь к телу и касаясь его там, где плечо переходит в шею. – Может быть, особенность их расы?
Тело поднялось и послушно встало возле своего нового хозяина.
– Скорее всего, – подтвердила Китара. – И эта странная штука с языком… выходит, мы не сможем понять их даже на глубинном уровне? Приходится общаться с духами на обычном человеческом языке.
– Ты часто отпускала духов? – перескочил на другую тему Шцер, посчитав эту временно закрытой, и медленно пошёл обратно к лагерю.
– Да, меня часто звали, – Китара поглядывала на краснокожее тело с интересом. – В детстве я любила присутствовать на таких обрядах, потом стала сама… мне очень легко с духами.
– Если удастся ещё кого-нибудь взять, я хочу, чтобы говорила ты.
– С удовольствием, – улыбнулась некромантка и вдруг увидела, что прямо на земле, возле низких сосен лежит её близкий друг и не двигается. Улыбка тотчас сошла с её лица, и она, никак не обозначая конец разговора, побежала к Дарку. Шцер усмехнулся, и они с Тариеллой, в отсутствие учеников Некроситета, принялись обсуждать уже их.
Уже на подходе Китара заметила, что Дарк не один – рядом, в изголовье, сидит Мартина и держит кончики пальцев у него на висках. Глаза её при этом закрыты.
– Что ты делаешь? – негромко спросила колдунья, тоном давая понять, что если работа важная, на вопрос можно не отвечать. Друидка и не ответила – Китара успела оглядеться, найти небольшой камень и присесть на него, прежде чем получила ответ.
– Справляюсь при помощи волшебства, – Мартина отвела руки от головы некроманта и положила одну из них ему на грудь, а вторую – на плечо, как раз на тревожное красное пятно. – Без трав и перевязок. Рана не опасная, а сил у меня вполне достаточно, чтобы обойтись без подручных средств.
– Что за рана? – девушка насторожилась.
– Нож в плече. Вон тот, – Мартина кивнула в сторону – прямо возле локтя Дарка валялся окровавленный кинжал. Некромантке он почему-то показался жутко длинным. Она приблизилась и подняла оружие, рассмотрела.
– Насквозь?
– Да, но удачно вошёл. Я уже почти всё срастила.
– Удивительная у тебя сила, – Китара усмехнулась, опять усаживаясь на камень и кладя нож на траву рядом с собой. – Я так тоже могу, если моё создание повредят, но тут же совсем другое – живой человек…
– Зато можно ошибиться, и человек потом будет всю жизнь страдать, – вопреки своей обычной жизнерадостности сделала унылое замечание Мартина. – Не беспокойся, не в этом случае, тут ведь просто рана, а не редкая или запущенная болезнь. Кстати, нож лучше не прячь, Дарк всё равно его отберёт как трофей.
– Ого, – Китара непроизвольно покосилась на нож. – Иногда мне кажется, будто ты знаешь Дарка так же, как и я. Когда ты научилась его так понимать? Ведь он правда первым делом спросит, где кинжал.
– Путешествие, по-моему, всегда сближает людей, – Мартина едва заметно улыбнулась, вспоминая, как, подчиняясь какому-то безумному наитию, доверила едва знакомому колдуну свой уникальный дар. Как поняла однажды, пусть и для этого пришлось пережить несколько неприятных моментов, что некроманты способны отвечать за свои поступки и искренне просить прощения. А потом перед глазами встала картинка из того дня, когда одна доброжелательная некромантка в одиночку пришла в комнату к четырём друидкам, чтобы подружиться…
– Ты права, – протянула Китара, не заметив, что движения Мартины стали резкими, а в глазах что-то заблестело. – Ты знаешь, что здесь произошло? Я даже не успела у Шцера спросить. Когда Дарк очнётся? Он, судя по всему, был в центре событий.
– Скоро, – Мартина уселась рядом с ним, подогнув под себя ноги. – Расскажи, что вы делали там? Я заметила, что Шцер на кого-то махал рукой. Вы что-то делали с телом?
Китара как раз заканчивала краткий пересказ, когда Дарк открыл глаза. Первым делом он поинтересовался, куда из его плеча делся нож и не мог бы он получить его обратно в качестве трофея. Не поняв, отчего девушки вдруг засмеялись и ударили по ладоням, Дарк получил нож, искренне поблагодарил Мартину, опрометчиво пообещав сделать для неё что-нибудь взамен, и принялся за свой рассказ.
Вскоре весь отряд был осведомлён о каждой детали происшествия, и лагерь бурлил, перекатывая группки людей из одного угла в другой и ворочая информацию так и эдак, добавляя к ней с каждым разом всё больше догадок. Когда начало темнеть, у многих загудела голова от такой насыщенности событиями, и они отправились заниматься бессмысленными делами, не требующими особого напряжения. Чрезвычайно бодрыми оставались только Шцер, не отходящий от двух добытых тел, Раскель, которому было велено присматривать за раненым Сресом, и Дарк, беспрестанно разводящий какую-нибудь деятельность. Сначала он поборолся врукопашную с каждым воином в отряде, измотав даже стойкого Наэра, потом долго крутился возле Шцера, помогая ему производить какие-то простые манипуляции с телами, долго и увлечённо, с демонстрациями объяснял какой-то некромантский приём влюблённо глядящей на него Сиене, после этого взялся зачем-то двигать камень. Китара, знающая его с детства, наблюдала за ним издалека и не находила слов, только покачивала головой, подозревая, что друг чем-то заболел. Правда, ещё сильнее она переживала за Казира, близкого ей человека, который на глазах превращался в угрюмого мрачного типа.
– Китара… – к ней тихо приблизилась Мартина. – Мне нужно с тобой поговорить…
– Слушаю… – рассеянно отозвалась та, перебирая в тонких пальцах странные перестукивающиеся кусочки – будто оторванные лапки насекомых, только очень крупные.
– Нет, это очень серьёзно, правда. То есть, наверное, не очень… – она сбилась. – Пожалуйста, мне надо, чтобы ты слушала.
– Я здесь, здесь, – некромантка помотала головой, отчего лёгкие белые волосы заколыхались паутинками. – Просто от Дарка тяжело оторваться, он как будто Акселев отвар выпил, помнишь, как в тот раз… – она не закончила, потому что дальше надо было сказать «как в тот раз его выпила Мин». Но Мартина понимающе кивнула.
– Это всё из-за меня. Чуть переборщила с энергией, он теперь полон сил и, скорее всего, не захочет спать до завтрашнего вечера. Зато рана полностью исцелилась, он даже может сражаться!
– Ничего себе! А ты-то как? – Китара вспомнила, кто недавно больше всех страдал и кто может себя не контролировать, и обеспокоенно посмотрела на друидку. – Это ведь твоя сила.