– Не-не-не! – девушка спохватилась, догадываясь, из-за чего он злится, и быстро поворачиваясь к нему. – Мартина. Наши, женские разговорчики. Просто… друиды, ты же понимаешь.
Мин, кстати, сама была несколько обескуражена тем, что это был не Казир. Его поведение было странным: он ни разу не предпринял попытки подойти и поговорить, как будто даже специально держался подальше, но при этом неизменно махал рукой и улыбался, если колдунья натыкалась на него взглядом. По лагерю красавец носился, будто только что напитанный силой химерал, что-то делал, кому-то помогал, в общем, выглядел счастливым. Но как будто по какой-то другой причине. Впрочем, Мин была рада, что Казир теперь не зациклен на ней – будто бы он от чего-то избавился и наслаждается результатом.
– А, – некромант сразу же успокоился. – Прости, я просто нервный после всего этого... – повисла пауза, и он тихо-тихо и сокрушённо добавил. – Я почти двое суток верил, что ты умерла…
– Ты прости, – она опустила голову. – Но я же не могла, это же Мартина…
– Я знаю, знаю, – он расслышал в её голосе мученические нотки и поспешно обнял за плечи. – Мы же договорились, что никто не виноват и всё забыто. И никаких больше «прости».
– Ага, – девушка благодарно кивнула. – Скажи, а если вот мне Аксель скажет, что любит, ты тоже будешь ревновать?
– Ещё бы! – Игнис аж плечом дёрнул.
– Но это ведь друиды, у них так принято! Подарю ему, например, редкий цветок – а у него просто благодарность такая.
– Не знаю, меня пока что ни Мару, ни Аксель не «благодарили» так, – облегчённо вздохнул некромант. – И с чего бы тебе дарить Акселю цветы? Подари ему в пробирке редкого заспиртованного жука!
– Мёртвого жука? Он достанет мои глаза через ноздри, – усмехнулась Мин.
– Аксель-то? Пфф! – парень махнул рукой. – Максимум – один глаз, и то банально через глазницу. Он в этом вопросе совершенно неизощрённый.
– Ты что, забыл, как он Кфару веки надул? – напомнила Мин, и Игнису пришлось согласиться, что Аксель – страшный человек. Потом они увидели его самого, который улепётывал от красного зомби с головой мехора и при этом цедил сквозь зубы какие-то ругательства, прерывая их на упоминание чьего-то имени. Мин с Игнисом начали делать ставки, потом пошёл дождь, заставивший отряд смешно суетиться… одним словом, жизнь в лагере налаживалась и становилась такой же весёлой, как и прежде.
ГЛАВА 7. Истина
Благодаря содействию друидов Срес очень быстро оклемался и смог идти наравне со всеми, поэтому через неделю отряд уже подходил к Безводной Долине. Горы превратились в крутые холмы, появилась густая трава и не менее густой еловый лес. Теперь почти каждый день в воздухе висел туман. Да такой плотный, что нельзя было разглядеть небо – лишь что-то голубоватое с ярким белым пятнышком солнца. Друиды, конечно, ворчали, что «опять начинается эта жуткая местность», но некроманты чувствовали себя вполне комфортно, тем более что концентрация тёмной силы повысилась, появились некросущества, а значит, стало возможным отточить навыки и собрать каких-нибудь трофеев. Дарк, например, принялся за изготовление новой плети, в качестве сегментов используя не фаланги пальцев, как хотел раньше, а хвосты грызахов. С ними вышло даже лучше – хвосты держались на энергии, без механического скрепления, а значит, плеть могла хлестнуть по врагу, при этом не задев друга: части хлыста разойдутся и обтекут препятствие, не нанеся ему вреда. Оставалось только найти хороший способ подпитки, а также придумать секреты и вложить в оружие, чтобы кроме обычных ударов награждать противника сюрпризами.
Мару работал над своими зёрнами – они всё так же сидели у него на плече, не отклеивались, даже когда он спал и придавливал их своим весом. Было такое чувство, что он «посадил» их в своё плечо, и они теперь там растут. Так, наверное, и было: вскоре точки выпустили из себя серые отростки, которые узкими кляксами стали расползаться по коже друида: некоторые поползли к шее, какие-то заструились вниз по руке. Друзья называли это «плесень», а Мару любовно говорил «сверхкожный покров». Для чего ему эта растительность, никто не знал.
В один из таких вечеров, туманных и временами дождливых, друзья забились под плотный, выращенный друидами навес и беседовали о всяких бессмысленных вещах, подшучивая друг над другом и пытаясь вытолкнуть под водяные струи. Один раз удалось вытолкнуть Игниса, за что он обиделся и ответным ходом выпихнул сидящих с другой стороны Акселя и Мартину, которые шлёпнулись в мокрый мох. Потасовку утихомирила Вилисана, появившаяся из пелены в чёрном плаще и спросившая, есть ли ещё место. Конечно, место нашлось, а девушка, как ни странно, его приняла, хоть оно и было у Акселя на коленях. Просто сидеть на острых палках Дарка или Игниса девушке было бы неудобно, ну ещё и неловко, а Мару уже был занят Китарой, которая просто проводила эксперимент, а потом забыла слезть.
Пихания прекратились. Как бы дружна ни была компания, а повалить в грязь принцессу никто не считал хорошей шуткой.
– …так растут или нет? – допытывалась Мартина. – У вас так принято, чтобы волос было как можно меньше, значит, и бород не должно быть! Вот Дарк, когда тебе будет пятьдесят, у тебя будет белая борода до пояса?
– У нас хоть у кого в отряде есть такая борода? – Дарк вывернул голову, чтобы видеть маленькую Мартину, сидящую плотно к его боку и даже чуть теряющуюся за длинной рукой. – Почему у меня должна быть?
– Вы их что, удаляете «богомолом», да?
– У туманников бороды редко растут, – пояснила Китара. – Если и есть, то довольно тонкие, и главным образом у чёрных.
Все, не сговариваясь, посмотрели на Игниса.
– А что я? – возмутился некромант. – Нет у меня никакой бороды!
– Ты так говоришь, будто борода – это постыдно, – пожурил его Мару. – У моего деда борода всю грудь закрывает!
– То есть у вас это считается красиво? – тотчас переключилась на него Китара. – А почему вы с Акселем тогда не растите? Пора бы уже начинать!
– Не хотим, и всё! – встрял Аксель. – Она мешает!
– Аксель Кудрявая Борода, – предложил Дарк, и все принялись хохотать, представив юного друида с завитками блестящих каштановых волос на лице. Парень пихаться не посмел – на его коленях был драгоценный груз, – зато мстительно заявил:
– Хорошо, я выращу бороду, но потом мы её пересадим Дарку на голову – и он будет Дарк Кудрявая Борода на Голове!
– О Древо, – вздохнула Вилисана, с улыбкой качая головой. Аксель начинал нести полную чушь, но это почему-то вызывало смех – может быть, из-за выражения его лица или интонации. Парень немедленно смутился и вообще захотел сразу же зарасти бородой по самые брови, чтобы можно было спрятать в ней лицо, но послушал дальше и застыл, решив, что его уши лгут. – У меня никогда не было такого друга.
– К… какого? – сглотнул он.
– Такого, – ничего не объясняя, ответила принцесса. – Были гости в камзолах, которые должны были кланяться и целовать руку, ещё были очень красивые девочки в дорогих пышных платьях, их родители, которые боялись ко мне прикасаться, чтобы не нанести вред. Слова лишнего не говорили.
Вилисана откровенничала, и Аксель замер, слушая её всеми ушами. Будь у него третье ухо, он бы слушал и им тоже. Да что там – он бы вырастил третье ухо, только чтобы слышать от Вилисаны как можно больше.
– Нельзя очень громко смеяться, резко двигаться, быстро бегать, – перечисляла девушка. Она говорила очень тихо, только друиду, остальные уже обсуждали что-то другое, громко и перебивая друг друга. – В Друидаре всё не так. Но в первый же год я поняла, что мне нельзя быть полноценной частью общества, секретничать с девчонками или совершать тайные вылазки ночью, чтобы поймать светопузырьки. Потому что тогда я не смогу вернуться в то состояние, которого от меня ждут во дворце. Я сама почувствовала, что не смогу. Поэтому старалась быть дальше от вас, ездила в карете, чтобы вы ощущали эту стену между нами. Которой на самом деле нет… я помню, как смотрела на вас из окна, когда вы играли в мяч на лужайке, или когда был этот странный хоровод, где нужно кружиться, а потом падать в траву… как он называется?