Взволнованный, я сообщил об этом Пуаро, и он одобрительно кивнул.
– Да, да, да! Vous avez parfaitement raison[23], Гастингс. Поэтому она и купила шляпу.
– Мсье Пуаро! – Мэри неожиданно выпрямилась. – Я надеюсь, вы... вы не думаете, что... что это сделала Карлотта? Ну, убила его. Вы ведь так не думаете? Да, она говорила о нем со злостью, но...
– Нет, я этого не думаю. Однако любопытно, что она о нем так говорила. Интересно бы узнать почему. Что он сделал – что она знала о нем?
– Не могу вам сказать... Только она его не убивала. Она... она была слишком... благородной, чтобы так поступить.
– Вы очень точно выразились, мадемуазель. Вы учитываете психологию. Согласен с вами. Это было убийство не благородное, а медицински обоснованное.
– Медицински обоснованное?
– Убийца точно знал, куда нужно ударить, чтобы поразить жизненно важный центр у основания черепа.
– Уж не врач ли он? – задумчиво сказала Мэри.
– У мисс Адамс были знакомые врачи? Я имею в виду, был ли какой-нибудь врач, с которым она дружила?
Мэри покачала головой.
– Не знаю. Если и был, то не здесь.
– Другой вопрос. Мисс Адамс носила пенсне?
– Пенсне? Никогда!
Перед моим мысленным взором возник странный образ: пахнущий карболкой врач с близорукими глазами, в очках с сильными стеклами. Бред!
– Между прочим, мисс Адамс была знакома с киноактером Брайаном Мартином?
– Да, конечно! Она мне говорила, что знает его с детства. Но мне кажется, они виделись нечасто. Так, от случая к случаю. Она говорила, что он порядком зазнался.
Взглянув на часы, Мэри вскрикнула:
– Господи, мне надо бежать! Я вам чем-нибудь помогла, мсье Пуаро?
– Безусловно. Ваша помощь понадобится мне и в будущем.
– Всегда можете на нее рассчитывать. Мы должны узнать, кто придумал этот дьявольский план.
Она быстро пожала нам руки, сверкнула неожиданной улыбкой и исчезла с характерной для нее стремительностью.
– Интересная личность, – сказал Пуаро, расплачиваясь по счету.
– Мне она понравилась, – отозвался я.
– Приятно встретить сообразительную женщину.
– Хотя и не слишком чувствительную, – добавил я. – Смерть подруги отнюдь не вывела ее из равновесия.
– Да, она не из тех, кто льет слезы, – сухо заметил Пуаро.
– Вы узнали от нее то, что хотели?
Он отрицательно покачал головой.
– Нет. Я надеялся – очень надеялся – получить ключ к разгадке, узнать, кто такой Д., подаривший ей шкатулку. Мне это не удалось. К сожалению, Карлотта Адамс была скрытной девушкой. Она не сплетничала о друзьях и держала в тайне свои любовные похождения, если таковые у нее были. С другой стороны, человек, толкнувший ее на розыгрыш, мог быть вовсе не другом, а всего лишь знакомым, который наверняка уверил ее, что действует из «спортивного интереса», и намекнул на деньги. Он мог видеть шкатулку, которую она носила с собой, и, воспользовавшись случаем, узнать, что в ней находится.
– Но каким образом он заставил ее выпить веронал? И когда?
– Некоторое время дверь в квартиру была незаперта – помните, когда служанка выходила на почту? Хотя такое объяснение меня не удовлетворяет. Слишком многое зависело бы тогда от случая. Однако пора за работу. У нас есть еще два ключа.
– Какие?
– Первый – это телефонный звонок по номеру «Виктория». Мне кажется вполне вероятным, что Карлотта Адамс, вернувшись домой, захотела сообщить о своем успехе. С другой стороны, непонятно, где она находилась между началом одиннадцатого и полуночью. Возможно, встречалась в это время с инициатором розыгрыша. В таком случае она могла звонить просто кому-нибудь из друзей.
– А второй ключ?
– О! На него я рассчитываю больше. Письмо, Гастингс! Письмо к сестре. Я надеюсь – всего лишь надеюсь, – что в нем она черным по белому описала все, как есть. Это не значит, что она нарушила обещание молчать, – ведь сестра прочтет письмо не раньше чем через неделю, да и в другой стране.
– Если бы вы оказались правы!
– Не будем обольщаться надеждами, Гастингс. У нас есть шанс – и только. Теперь нам надо всерьез взяться за другой конец.
– Что вы подразумеваете под другим концом?
– Проверку всех, кто хоть мало-мальски заинтересован в смерти лорда Эджвера.
Я пожал плечами.
– Кроме племянника и жены...
– И человека, за которого жена собралась замуж, – добавил Пуаро.
– Вы имеете в виду герцога? Он в Париже.
– Разумеется. Но вы не можете отрицать, что он – лицо заинтересованное. Кроме того, есть еще дворецкий, слуги... У них могли быть свои счеты с хозяином. И все же я считаю, что прежде всего нам нужно еще раз переговорить с мадемуазель Сильвией Уилкинсон. Она не так уж глупа, и у нее бывают интересные идеи.