Нет. «Африканский клуб» значился в семьдесят девятом квартале Сансета. Недалеко от Стрип. А «Гьюсеппи» — в семьдесят седьмом квартале.
— Интересно, — сказал он и потянулся за шляпой.
— Ну, люди действительно говорят о… тех, кого знают. Это совершенно естественно, — сказала Линда Уоррен.
Мендоса согласился. Он уже добрых минут двадцать слушал милую, бестолковую, перепрыгивающую с одного на другое миссис Уоррен, соглашаясь, что смерть Маргарет просто ужасна, что трудно вообразить, на кого похожи эти страшные люди, что непонятно, как ему может помочь то, о чем он спрашивает. Ведь, разумеется, какой-то страшный грабитель…
— О чем она говорила, когда мы встречались в последнее время? Но я не понимаю… то есть…
Наконец она заговорила о деле. Так, по крайней мере, надеялся Мендоса.
— Ну, — нехотя произнесла она, — наверное, все сплетничают. Немного. Ведь это в природе человека, не так ли?
Мендоса согласился, что это естественно.
— Вы сказали, что видели ее в прошлую среду. Давайте начнем отсюда. Что она…
— Я просто не могу вспомнить — мы все были так счастливы, легкомысленны, никто и представить не мог…
— Да. Может быть, просто случайный разговор? — Он пустил в ход все свое обаяние.
Она в ответ невольно подняла кокетливо брови.
— А, вот!… Было. Точно-точно. Но я просто представить себе не могу, зачем это вам, но никакого секрета здесь нет, я думаю. В любом случае, Роза или Эстер вам скажут то же самое. Мы говорили о… да, кажется, в основном, об Эйлин. Я имею в виду, это так удивительно. Потому что, в общем, Эйлин и Джим… она всегда ведет себя так, будто просто с ума по нему сходит, они женаты всего шесть месяцев. Да вы знаете.
— Нет, — и он подарил ей самую очаровательную свою улыбку, убивающую женщин наповал.— Посвятите меня, пожалуйста. В чем там дело?
— Я просто вообразить не могу, зачем вам… Ну, Эйлин Томас. Джим Томас, «Томас и Уотер» — это его отец, они вместе работают в одной фирме. Кое-кто из нас — то есть Роберта, Маргарет, Роза и я — учились в колледже с Джимом и его сестрой. И естественно, мы познакомились с его женой. Кажется, он встретил ее, когда служил в армии. Где-то на севере. Эйлин мне нравится, правда. Она всем нам нравится. Она милая, так мы думали. Но то, что рассказала Маргарет, выглядит странно. У нее, возможно, есть другой мужчина. Ну, мы немножко поговорили об этом.
— Что рассказала мисс Чедвик?
— Ну, я не думаю, что на самом деле так все и было, — сказала Линда Уоррен, неловко ерзая в кресле. — Я имею в виду, что иногда Маргарет сочиняла, знаете? Но она рассказала, что однажды, когда она была у Эйлин, той позвонили, она расстроилась и ответила, мол, не могу сейчас говорить, потом перезвоню, что-то вроде этого. А потом Маргарет видела ее в машине с мужчиной на бульваре Голливуд. По словам Маргарет, очень видный мужчина, и он обнимал Эйлин. Маргарет видела, как они вместе вошли в отель. Это выглядело довольно странно, как будто Эйлин… Ну, мы просто поговорили об этом, но я не думаю, что действительно… Ведь любой скажет, что Эйлин просто с ума сходит по Джиму. И она бы…— Линда Уоррен неловко оправдывалась, она сейчас чувствовала себя виноватой за эту бесхитростную болтовню.
«Да, подумал Мендоса. Начальная комбинация Маргарет. По прошествии времени они бы еще насочиняли, и слова «выглядит немного странно» превратились бы в «Дорогуша, ты слышала…» Сплетня. Ох уж эти бабы. Элисон не такая, конечно. Женщины всякие бывают, как, впрочем, и мужчины».
Больше он ничего интересного из Линды Уоррен не выудил. Он поблагодарил ее и вышел. Надо кого-нибудь послать к Эйлин Томас и ее мужу. Покопаться — если только есть, что раскапывать. Но убийство, просто из-за случайной интрижки на стороне? Чужая душа — потемки.
Было одиннадцать часов.
Мендоса сидел за рулем «феррари». Элисон. Ему сейчас так хотелось поехать домой, к своей дорогой Элисон. Да, голова думает о своем, но кроме того… Действительно, кроме того… Надо работать, черт побери. Повидать Роберту Силверман и задать несколько вопросов. Элисон. Проклятие, она, должно быть, в офисе у архитектора или… Как не стыдно. В его-то возрасте. Может быть, она не у архитектора, а дома.
Идиотское дело. Никаких зацепок.
Элисон.
Мендоса сказал себе: «Займись делом, парень. Она будет на месте, когда ты вернешься домой». А вернется он пораньше.
Он направился в Южную Пасадену.
По дороге остановился у обочины и по установленному в машине телефону позвонил в отдел.
— Пошли кого-нибудь к Эйлин Томас, Джимми. — Он продиктовал адрес в Бел-Ейр, который ему дала Линда Уоррен.
— О'кей,— ответил сержант Лейк.— Паллисер подойдет? Он как раз здесь без дела болтается. О чем ее спросить?
Хороший вопрос. Мендоса поколебался, а затем неожиданно сказал:
— Карты на стол. Знает ли она, что Маргарет еще со школы распускает сплетни, в том числе и об Эйлин — которая, между прочим, молодая жена, — что она встречается на стороне с мужчиной. И если знает, говорила ли она об этом с Маргарет. Просто посмотреть на реакцию.
— Понятно, — сказал сержант Лейк.
Отправившись дальше, Мендоса размышлял о том, что если бы Маргарет пришлось еще пару раз «случайно увидеть» Эйлин с ее дружком, то он готов биться об заклад, что случайностью бы здесь и не пахло. Любопытная, везде сующая свой нос Маргарет. Она увидела Эйлин в машине с незнакомым мужчиной и посчитала своим долгом все выяснить, не остановившись даже перед слежкой. По словам Уоррен, это произошло где-то в начале прошлой недели.
Ладно, может, ничего и не было, а если и было, то не имело отношения к убийству. Но проверить надо.
Глава 17
Роберта Силверман посмотрела на него с изумлением и недоверием. А затем у нее на лице промелькнула вроде бы тревога.
— Уж не думаете ли вы, что я?… Как вы узнали, когда я приехала домой той ночью?
Мендоса объяснил насчет сержанта Паллисера и миссис Давенпорт из соседней квартиры.
— Господи! — сказала Роберта. Она помолчала немного. — Непредвиденный свидетель. На этом-то и ловятся очень многие убийцы, не так ли? По крайней мере в детективной литературе. Сержант Паллисер… Но я понимаю, он, наверное, обязан был рассказать.
— Как и любой честный полицейский с хорошей репутацией, — согласился Мендоса. — Так где же вы были, мисс Силверман, между десятью сорока пятью и без пяти минут два?
Она твердо смотрела на него.
— Ответ по-прежнему отрицательный, лейтенант. Я не убивала Маргарет. Да и как бы я смогла? Вы ведь раньше говорили, что так не думаете.
— Ну, я придумал способ,— сказал Мендоса.— Вполне… м-м… аккуратный.
— Охотно вам верю. Держу пари, у вас такие вещи неплохо получаются. Но я думала, что вы лучше разбираетесь в людях. Способны они на преступление или нет, по их характеру. Хорошо, я расскажу, и я понимаю, конечно, о чем вы спросите, но вам мой ответ не понравится. Боюсь, я не смогу доказать правдивость моих слов. Видите ли, в этот раз я впервые встретила Маргарет после нашей ссоры, когда я обвинила ее в распускании сплетен и всем остальном. Не думаю, что я поехала бы туда, если бы знала, что там будет Маргарет. Но я поехала и увидела ее. Нетрудно было среди толпы ее избегать, не привлекая к этому внимания. Но я не отрицаю, что немного вышла из равновесия. Меня вновь охватили прежние чувства. Вы понимаете, — она пожала плечами. — Как только смогла, я вежливо распрощалась и ушла, но снова стала обо всем этом думать. Я не вы нашивала, лейтенант, ни одной темной мстительной мысли против Маргарет, уверяю вас. Но я знала, что не усну, если поеду домой, и совсем не хотела возвращаться в пустую квартиру. У меня есть одна старая привычка, о которой вы не знаете: когда я о чем-то думаю или беспокоюсь, я люблю ездить просто наугад. Звучит, может быть, смешно, но любой вам подтвердит. Думаю, у всех нас есть несколько своих немного странных привычек. Как бы там ни было, я именно этим и занималась. Просто каталась, — она посмотрела на свою сигарету и потом добавила: — Если хотите знать, я вовсе не думала о Маргарет. Я пыталась понять, как же меня угораздило увлечься мужчиной вроде Ли Стивенса. Почему я раньше не распознала в нем слабого, испорченного человека. Я считала, что немного лучше разбираюсь в людях.