В то же время возможность критиковать «четверку» позволяла «приоткрыть крышку», «выпустить пар», дать возможность хотя бы косвенно наказывать людей, виновных в преступлениях, совершенных во время «культурной революции», возвращать к руководству тех, кто пострадал во время нее, да и до нее. Эта кампания позволяла косвенно критиковать и ошибки Мао Цзэдуна, не называя его имени.
Критика «четверки» позволяла также, в частности, уточнять действительный ход событий, происходивших в Китае во время «культурной революции», восстанавливать более полную картину развития политической борьбы в китайском руководстве в то время. Эта критика позволяла высказываться открыто в официальной печати тем, кто в ходе «культурной революции» не мог выступать на страницах центральной и провинциальной печати. Таким образом, для исследователя открывалась возможность реконструировать диалог противоборствующих сторон.
Известно, что печать КНР в каждый отдельный период времени преимущественно излагает взгляды только одной из спорящих внутри китайского руководства сторон. Затем, после изменения обстановки иной раз появляется возможность ознакомиться с мнением другой стороны. В данном случае в связи с критикой «четверки» возникла возможность изучить мнение тех людей, которые подвергались гонениям при жизни Мао Цзэдуна.
В ходе критики «четверки» выдвиженцы «культурной революции» активно защищали свои позиции, они не страдали от репрессий и не подвергались гонениям, а находились у руля, «занимались конкретной работой». Будучи вынуждены соглашаться на реабилитацию, восстановление в партии, на руководящих постах многих пострадавших во время «культурной революции», они шли на это при условии, что вина за репрессии будет возложена не на них, а исключительно на группировку Линь Бяо и на «четверку». Соглашаясь на такого рода компромисс, эти люди угрожали, что они пойдут на раскол в партии, если острие борьбы будет поворачиваться с Линь Бяо и «четверки» против них самих. [1]
Выдвиженцы рассчитывали на поддержку значительной части партийных функционеров низшего и среднего звена. [2] Эти функционеры внимательно следили за тем, собираются ли руководители ЦК КПК предпринимать широкую чистку. Обе части центрального руководства партии, и выдвиженцы и возвращенцы, были вынуждены считаться с настроениями этого слоя кадровых работников и спекулировали на них.
Выдвиженцы пытались при этом вставать в позу сторонников «большой самостоятельности» провинциальных парткомов, намекали на возможность «бунта» на местах против центра. Такая позиция подвергалась косвенной критике со стороны возвращенцев. В частности, в центральной печати «четверка» осуждалась за попытки противопоставить местные парткомы ЦК партии, а также использовать лозунг Мао Цзэдуна: «Бунт — дело правое». Кстати, при этом утверждалось, что этот лозунг в действительности выдвигался в интересах борьбы против реакционеров и их представителей. [3]
С другой стороны, возвращенцы успокаивали членов партии и функционеров, в особенности делая упор на том, что наказанию будут подвергаться, главным образом, лишь виновные в гонениях на старых кадровых работников. Газета «Жэньминь жибао» 22 января 1978 г. писала, что во время «культурной революции» в некоторых учреждениях и организациях работу по проверке кадров захватили в свои руки сторонники «четверки»: «Они активно проводили контрреволюционную ревизионистскую линию Линь Бяо и «четверки» и, руководствуясь злонамеренными замыслами, выявляли какие-то «группировки» и какие-то «дела», дабы заслужить благорасположение руководства. Они нарушали законы и дисциплину, по своему произволу арестовывали и избивали людей, методами принуждения получали улики. Тем самым они серьезно подорвали курс председателя Мао Цзэдуна в кадровых вопросах. К таким людям, — подчеркивала газета, — нельзя относиться как к товарищам, которые совершили ошибки, будучи введены в заблуждение; их надо привлекать к ответственности». Тут прямо просматривается полемика с положениями уже упоминавшейся статьи в той же газете за 27 ноября 1977 г.