В начале 1979 г. торгово-финансовый отдел Пекинского горкома КПК провел митинг, на котором подверглись осуждению «три погромщика», устраивавших беспорядки и кровопролития в начале «культурной революции». Бывший член постоянного комитета пекинского горкома КПК Ван Цзинжуй вместе со своим сообщником Хун Чжэньхаем на протяжении 1967 г. организовали серию «инцидентов», включая разграбление гостиницы «Синьцяо», где проживали иностранцы. Осуждению подвергся также бывший грузчик пекинского городского продовольственного управления Сюнь Дэнчжун, устроивший в августе 1966 г. погром в доме своих соседей, во время которого был убит глава семейства, ранены женщины, старики и дети. [82]
В пекинской печати сообщалось, что три бывших руководителя пекинских массовых революционных организаций были казнены, а приведение смертного приговора еще двоим было отложено, и, наконец, еще двое были приговорены к бессрочному тюремному заключению. Приговоры были вынесены судом в Пекине 16 января 1979 г. Во время «культурной революции» эти преступники руководили бандой, совершавшей убийства, изнасилования, кражи; они также выносили незаконные приговоры, захватывали общественные здания, производили незаконные обыски.
Во время одного из погромов, 16 января 1968 г., были разграблены пять деревень в окрестностях Пекина. При этом два человека были убиты, около 20 ранены, 29 домов полностью разграблены. Был уведен рабочий скот и повозки, похищены зерно, одежда и крупные суммы денег. После этого бандиты учинили акты насилия в отношении пяти солдат НОАК. [83]
Дело Чжан Чжисинь
С 25 мая 1979 г. в печати началось обсуждение дела Чжан Чжисинь — матери двух малолетних детей, партийного работника, сотрудницы одного из учреждений на северо-востоке Китая, которая во время «культурной революции» выступала с осуждением Линь Бяо и «четверки», была посажена в тюрьму, подвергалась жестоким пыткам, а затем за свои политические убеждения была казнена по приговору суда, утвержденному парткомом провинции Ляонин (ранее мы уже упоминали о причастности к этому известного военачальника и первого секретаря парткома провинции Ляонин Чэнь Силяня). Сообщались подробности: перед расстрелом палачи перерезали Чжан Чжисинь голосовые связки, чтобы она ничего не могла сказать в момент казни; утверждалось, что это было сделано с той целью, чтобы Чжан Чжисинь не смогла «обмануть массы», то есть крикнуть перед казнью: «Да здравствует председатель Мао Цзэдун!»
Дело Чжан Чжисинь было убедительным примером нарушения законов, санкционированной руководителями парткома провинции расправы с человеком за его убеждения. Это дело было мощным оружием в руках возвращенцев, которые требовали наказания тех, кто был виновен в репрессиях, то есть целого ряда выдвиженцев, занимавших важные посты и в первой половине 1979 г.
Особое значение эта кампания приобрела перед началом 2-й сессии ВСНП 5-го созыва, так как обвинения в нарушении законов и в жестоких репрессиях были тогда необходимы возвращенцам в острой борьбе против выдвиженцев.
Возвращенцы предлагали использовать дело Чжан Чжисинь при проведении воспитательной работы среди членов партии и населения КНР подобно тому, как в 1960-х гг. использовался пример Лэй Фэна. [84]
20 июня 1979 г. была опубликована статья Лу Чжичао «Размышления на трезвую голову». В статье отмечалось, что Чжан Чжисинь «отнюдь не была убита тайком, а была после бесчеловечных длительных фашистских пыток приговорена к расстрелу по решению суда, утвержденному парткомом». Это вызвано не только действиями Линь Бяо и «четверки», а чем-то большим. «На практике на протяжении многих лет из-за ненормального положения в области внутрипартийной демократии этот принцип (право на критику) был как будто бы предан забвению. Таким образом, полностью стиралась грань между борьбой внутри партии и борьбой с нашими врагами, между внутрипартийными взысканиями и государственно-правовым преследованием, в результате чего была задушена нормальная, неотъемлемая для политической партии пролетариата атмосфера свободной дискуссии, атмосфера борьбы за истину, не осталось никакого представления о том, что есть правда, а что ложь. Именно создавая и используя подобное ненормальное положение, Линь Бяо и «четверка» занимались разнузданным беззаконием, и лишь в этих ненормальных условиях они могли эти беззакония творить. Вследствие такого ненормального положения на протяжении многих лет наблюдался следующий круговорот: сначала из-за того, что ты выступаешь против какого-либо имеющего ошибки руководителя и получаешь ярлык «контрреволюционера», затем, когда этого руководителя отстраняют от власти, происходит пересмотр дела как необоснованного. Сначала из-за того, что ты выражаешь несогласие с какой-либо ошибочной политикой, получаешь тот же ярлык «контрреволюционера», а затем, когда эта политика выправляется, ошибочное дело пересматривается. Сейчас, вслед за свержением Линь Бяо и «четверки», многие ошибочные дела пересмотрены. Однако мы не можем продолжать спокойно жить в таком круговороте». [85] Эти рассуждения постепенно создавали политический климат, который должен был способствовать открытому пересмотру как отношения к «культурной революции», так и оценки деятельности руководителей партии и государства, включая Мао Цзэдуна, Лю Шаоци и других.