Напряжение возрастало.
24 марта 1976 г. в Нанкине более 400 преподавателей и учащихся медицинского института прошли до места памяти погибших героев революции, до холма Юйхуатай, с венками в память о Чжоу Эньлае и выражая протест против статей в «Вэньхой бао».
На следующий день они же «клялись умереть, но защитить любимого премьера Чжоу Эньлая». На холме Юйхуатай снова состоялись массовые демонстрации. Они еще более усилились после появления 25 марта в «Вэньхой бао» новой статьи.
28 марта более 400 преподавателей и студентов Нанкинского университета вышли на демонстрацию в память о Чжоу Эньлае и для того, чтобы «показать тем, кто выступает против него (Чжоу Эньлая), что с народом шутки плохи». К студентам присоединились многие жители города. Демонстрация приобрела массовый характер.
С народом действительно шутки были плохи. Тем более что массовый протест был на самом деле стихийным. При этом демонстранты не выступали против Мао Цзэдуна, о нем просто не упоминали, что, однако, тоже было показательно. В то же время было очевидно, что нарастание протеста чревато угрозой всей системе власти в КНР.
Манифестации продолжились. Были выдвинуты требования «вытащить» «закулисных руководителей» «Вэньхой бао».
В последующие дни митинги и шествия стали непрерывными. Они проводились и в Нанкинском университете, и во многих районах Нанкина.
Вагоны поездов, уходивших из Нанкина в Шанхай, обклеивались лозунгами с протестами против «Вэньхой бао» и ее «закулисных руководителей». Железнодорожники, полиция, военнослужащие не только не препятствовали, но даже содействовали студентам.
28 марта в Нанкине появился лозунг: «Те, кто выступают против премьера Чжоу Эньлая, не получат поддержку людей; мы будем бороться против них до конца!»
31 марта прозвучал призыв: «Долой главного карьериста и честолюбца, главного интригана и заговорщика!». Вслед за этим было открыто названо его имя: Чжан Чуньцяо. Раздались призывы: «Заколоть его!», «Расстрелять его!»
Выдвиженцы «культурной революции» — это тысячи и тысячи людей, многочисленная часть партийной номенклатуры, поднявшейся на волне «культурной революции». Это те, кто пришел на руководящие посты разных уровней за десять лет «культурной революции». Фактически одним из реальных результатов «культурной революции» Мао Цзэдуна стало создание внутри КПК «двух номенклатур» — старой номенклатуры со всеми ее пороками и достоинствами и новой со всеми ее амбициями и недостатками. В партии существовало некое равновесие между ними, причем это равновесие было весьма шатким и держалось исключительно на факте существования Мао Цзэдуна. С его уходом борьба между двумя громадными по численности лагерями номенклатурных работников становилась неизбежной.
В высшем руководстве партии и государства Мао Цзэдун сформировал группу таких выдвиженцев. Именно они больше всего помогли Мао Цзэдуну при начале и в ходе проведения «культурной революции».
Прежде всего, это были член политбюро ЦК КПК супруга Мао Цзэдуна Цзян Цин, член постоянного комитета политбюро ЦК КПК, заместитель председателя ЦК КПК, фактический руководитель партийного аппарата Ван Хунвэнь, член постоянного комитета политбюро ЦК КПК и заместитель премьера Госсовета КНР Чжан Чуньцяо и главный пропагандист «культурной революции», член политбюро ЦК КПК Яо Вэньюань.
Их было четверо; всех их можно было называть «шанхайцами». Но они стали известны как «четверка». Формально самое высокое положение среди них занимал Ван Хунвэнь, так как он был заместителем председателя ЦК КПК; самым авторитетным, возможно, самым умным и расчетливым был Чжан Чуньцяо. В КНР преобладало мнение о том, что именно Чжан Чуньцяо является «ядром» «четверки». Чжан Чуньцяо явно стремился к тому, чтобы занять на первых порах пост, освободившийся после смерти Чжоу Эньлая, пост премьера Госсовета КНР. Не получилось. Мао Цзэдун назначил на этот пост Хуа Гофэна. Однако Чжан Чуньцяо сохранял амбиции и при известных обстоятельствах мог подняться к руководству и партией, и правительством КНР.
У Чжан Чуньцяо были и весьма радикальные идеи, отличавшиеся от, взглядов Мао Цзэдуна. Например, он считал необходимым изменить всю оборонную стратегию КНР, значительно сократить расходы на армию, взять курс исключительно на оборону, исходить из того, что вполне достаточно иметь необходимое минимальное количество управляемых ракет с ядерными боеголовками, которые обеспечивали бы Китаю ненападение со стороны любого противника, и отказаться от политики тотальной подготовки к войне, использовать максимально возможные средства для развития производства.